Нога скользнула по гладкому каменному боку, мальчик, стоявший на
гребне холма, потерял равновесие и кубарем покатился куда-то вниз.
Испугаться еще сильнее он просто не успел, в голове лишь крутилась
глупая мысль - "нет! это... неправильно!" Сильный удар по голове
милостиво отключил его сознание, и Райан уже не чувствовал злых
укусов каменных зубов, которыми был усеян склон проклятого
холма.
***
Пробуждение было ужасным. Все тело жутко болело, левый глаз
отказывался открываться вовсе, а правый видел все будто через
цветное стеклышко - красно-бардовое, цвета недавнего заката.
Мальчик попытался было встать, но малейшее движение усиливало
боль в несколько раз, вызывая сдавленные стоны. Громко стонать тоже
было больно, не говоря уже о том, чтобы попытаться позвать на
помощь. Все, что ему оставалось - это стараться лежать неподвижно и
надеяться, что его быстро найдут. Мама и папа обязательно придут,
они любят его, беспокоятся, когда он задерживается на улице
допоздна... да, сейчас он определенно понимает, чего именно они
боятся.
Ах, если бы он знал заранее... Если бы он знал, он ни за что бы
не пошел играть в это жуткое место. Он бы...
Неудачное движение отозвалось новой вспышкой боли. Из глаз
потоком лились слезы, и это даже немного помогало - правый стал
видеть почти нормально, жаль только, что разглядеть им Райан мог
лишь несколько пучков травы перед своим лицом. Уж больно неудобно
он лежал, уперевшись лбом в землю.
Больно, больно... Он не хотел чувствовать боль, он хотел, чтобы
все вернулось в норму, чтобы все стало, как раньше... Какой же он
глупый, зачем он вообще сюда пришел? Разве эта нелепая беготня и
размахивание палками стоили того? Почему ему все это казалось
веселым, интересным и важным, это же такая нелепость! Зачем...
Нужно было выслушать, что говорили родители, и понять всю
опасность... Больно...
Затухающее сознание мальчика металось, мучимое болью и
беспомощностью, в поисках спасения оно раз за разом перебирало
мысли, чувства, воспоминания... К сожалению, десятки рецептов
спасения, найденные им, все как один относились к прошлому. Здесь и
сейчас же он мог лишь ждать, ждать, терпеть и надеяться.
На фоне общей картины нарастающее жжение в груди долгое время
оставалось им практически незамеченным. Тем не менее, оно успело
стать достаточно сильным, чтобы практически потерявший сознание
мальчик успел обратить на него внимание. На долю секунды
непрерывный поток отрывистых мыслей, порождаемых болью и страхом,
остановился. Этого оказалось достаточно - перед глазами мальчика,
уже не видевшими практически ничего, полыхнула яркая вспышка,
окрашенная во все цвета радуги. Это было последнее, что он успел
осознать в той, старой жизни.