Она включила свет. В комнате более или менее умещались сосновая кровать и платяной шкаф. Несмотря на уют, здесь я почувствовала приступ клаустрофобии. Неприятное чувство усиливалось от шарканья шагов над головой. Может, такая комната позволит поторговаться и немного сбить цену? Не всем понравится такая спальня.
– Через стекло ничего не видно, – заверила меня Дафна, наверное решив, что я молчу, потому что меня беспокоит окошко в потолке. – Да и мимо проходит совсем немного народу. Улица у нас очень тихая.
Настало время признания. Я понимала, что не имею права больше морочить хозяйке голову.
– Квартира очень милая, но мне она не по карману. Извините… Спасибо за то, что потратили на меня столько времени и все мне показали.
Дафна склонила голову набок и сразу стала похожа на высокую, тощую птицу.
– Если квартира вам в самом деле нравится и подходит вам, – деликатно ответила она, – мы можем договориться об условиях, которые подойдут нам обеим.
Сердце у меня екнуло. Я сурово приказала ему успокоиться и не начинать волноваться о том, чего не случится.
Дафна провела меня назад, в гостиную, и мы обе сели на синий диван, обитый репсом.
– Видимо, я должна кое-что вам объяснить, – сказала она. – Мне семьдесят один год.
Я выразила удивление; она не выглядела на свой возраст. Дафна только отмахнулась:
– Друзья и родные постоянно вмешиваются в мою жизнь – разумеется, из лучших побуждений. Например, им кажется, что я не должна жить совершенно одна. Не понимаю почему. Я в отличной физической форме и, по-моему, еще не совсем спятила. Но они все зудели и зудели, не давали мне покоя… Поэтому я сделала ремонт в цокольном этаже, расширила квартиру за счет бывшего угольного погреба и даже сделала отдельный вход. С ремонтом я не спешила. Сначала я вовсе не хотела ничего сдавать. Мне делается дурно при мысли, что в моем доме будет жить кто-то чужой, пусть даже в нижнюю квартиру ведет отдельный вход. Но в конце концов ремонтные работы закончились, и мои родственники тут же начали спрашивать, когда же я помещу объявление о сдаче квартиры.
Я ответила им, что никаких рекламных объявлений помещать не буду, а жильца к себе пущу только по рекомендации, причем хорошего человека. Все дружно начали присылать ко мне своих знакомых, но ни один из них не показался мне вполне