– Договорились. Хотя всё равно мало! – пробормотала Лика и направилась на очередное свидание. Мы же с её новым ухажёром лишь обменялись приветственными кивками. Довольно. Ни к чему разводить лишнюю канитель. Вдруг от него чрезмерно туалетной водой пахнет! Я к этим запахам отношусь очень критично. Трудно самой подобрать, ещё сложнее кому-то мне подарить.
Парочка скрылась в ветвях и уже через несколько минут скользили по широкому каналу. Прилизанный красавчик дал девушке какую-то накидку. И в случае чего она могла ей укрыться. Это разумно. Ведь вуалька, которая была прикреплена к шляпке Анжелики, маскировка, но весьма условная.
Я выбрала лавочку, скрытую от основной массы людей, чтобы в случае неприятной встречи самой выбирать, хочу ли этого. Достала из кармана книгу и прикрыла глаза. Солнце уже не пекло, как в середине лета. Наступила осень. Поэтому сидеть вот так, у воды и наслаждаться уходящим теплом было приятно. Где-то в стороне слышался смех, разговоры, касание вёсел о воду. Также до моего слуха донеслась музыка. Но она была так далеко, что я даже не пыталась понять, о чём поют. И какое мне было до того дела, если книга на коленях содержала строки, воспевающие героев и дам их сердца.
Я улыбнулась собственным мыслям и приподнятому настроению. Хорошо… Раскрыла книгу и принялась читать, проникаясь лёгкостью и романтизмом, а временами торопясь, словно не успею прочесть эти слова.
Твой лик в окне
Зажёг во мне
Надежды луч
И спас от туч.
Приди скорей
Возьми и пей
Живой родник
Любви моей…
Не сразу поняла, что на этом островке безмятежности нахожусь не одна. Вздох, осторожный, ели различимый, раздался позади. Я испуганно дёрнулась, по ходу осознавая, кто именно решил так меня напугать. Рука взметнулась неосознанно. И наверное, корешок книги мог бы пройтись по чьему-то наглому лицу… Однако реакция нахала была молниеносной.
– Тише, не кричи, – произнёс Норфолк, заключая меня в свои объятия. – А то сейчас все старухи к нам сбегутся. И их внучки тоже.
Я хотела вырваться! И даже дёрнулась в попытке осуществить свои намерения. Но
безуспешно. А ещё эти слова милорда, сказанные совершенно серьёзно… За небольшим исключением – уголок рта Рейна дёрнулся в озорной усмешке.
– А мужья и внуки? – произнесла я, глядя в расплавленное золото карих глаз. – Им что, неинтересно, кого ты зажимаешь? Или привыкли к подобной картине? – От последней фразы стало неприятно. Что это, ревность?