— Да вот Сергей Святославович, изловили вашего агента. Уверяет,
что по заданию контрразведки испортила тфилин нашего мажика.
— Какая прелесть, — подполковник расплылся в предвкушающей
улыбке, — подрыв боеготовности воинской части, а если еще и
германский след найдем... Как говорите вашего куратора зовут
дорогая?
— Да при чем тут это, — девица топнула ногой, — я же говорю, я
знаю как он колдует!
— Так Яков Моисеевич и не скрывал никогда. — Извольский с
любопытством рассматривал молодую истеричку, — позвольте
поинтересоваться, чем вам так тфилин не угодил?
— Какой такой тфилин?
— Ну то что вы сжимаете в руках. Тфилин сиречь филактерия,
используется евреями в молитвах. Можно купить в лавке при любой
синагоге.
— А письмена эти бесовские — Танечка потрясла рукой с зажатым в
ней пергаментом.
— А это фрагменты библии записанные на иврите. У вас какое
образование милочка?
— Домашнее.
— Понимаю, языки оно не включало. Исключительно бульварные
романы и посещение синематографа. Кстати Яков Моисеевич, а в
профессиональном смысле данная барышня как? Устраивала вас?
— Да не особенно. — Яша поднял глаза вспоминая, — ну да. Я же
еще в первый день удивился, когда она собралась больному
дизентерией промывание желудка делать. Но потом замотался и
забыл.
— Прекрасно, прекрасно — подполковник расцветал прямо на глазах,
— так все же дорогая, кто ваш куратор?
— Он не представился. Сказал им запрещено. Молодой такой, в
котелке и с усиками...
— Постойте, — подал голос Яша, — перед тем как отправится в
часть ко мне приходил некто в котелке и с усиками. Представился
поверенным в делах графини Виттенбах. Предлагал службу и обещал
устроить карьеру. Я его естественно послал...
Офицеры переглянулись и принялись неудержимо хохотать. Чуть было
поутихли но тут подполковник глянул на Танечку и снова зашелся.
Даже Тихон хихикал от дверей.
— Вот и германский след, — выдавил сквозь слезы штабс-капитан. —
Вы уж извините нас за этот смех. Просто видите ли Яков, графиня
Виттенбах, это притча во языцех у нас в Минске. Престарелая
развратница, решившая похоже с вашей помощью вернуть себе молодость
и чем черт не шутит, возможно даже невинность.
— Посмеялись и ладно. — Подполковник Извольский
посерьезнел. — Первым делом я приношу вам свои извинения Яков
Моисеевич. Налицо огромная недоработка моей службы. Мы обязательно
компенсируем вам все потери. Второе, это с вами дорогая Мата Хари.
А вот вам светит срок. Каторга.