— Тихон!!! — Пронзительно завопила Пелагея Макаровна. Денщик
ворвался словно ураган. Подхватил барина на руки. "Куда?"-
"На кровать клади". Разместили мажика на кровати. Тот был, краше в
гроб кладут. Лицо землистое, и казалось почти не дышит. Только
пальцы шевелятся как живые. Тихон посмотрел на руки барина и
метнулся в закуток. Вернулся и вложил в руки маленький молитвенник.
Пальцы вцепились в книжонку и затихли. Лекарь задышал ровнее.
— Так, — Пелагея Макаровна принялась деятельно распоряжаться, —
чаю надо горячего и сахару побольше.
— Ясно, а? — Тихон посмотрел на кровать.
— Потратился твой барин, всего себя вычерпал, до донышка.
— А с мальцом то что?
— Так сам посмотри, что ты как не родной.
Тихон посмотрел на прапорщика и перекрестился. "Свят, свят". Обе
ноги у того были целые. Сейчас офицерик спал на боку словно ребенок
и только посапывал.
— Что это, Пелагея Макаровна?
— Чудо. Что же еще...
***
— Значит так, — командир полка обвел взглядом своих офицеров, —
первое и самое главное, мы отбились. Второе, помогли нам две вещи.
Окопы полного профиля (не зря корячились) и наш лекарь. В окопах
удалось пересидеть артиллерийские налеты. А наш лекарь нивелировал
неизбежные потери при вражеских атаках. Противник рассчитывал
сточить нам личный состав и подтянув резервы прорвать фронт. И не
преуспел. При каждой следующей атаке их встречал огонь одной и той
же плотности. Мы сейчас отправляем в штаб сводку о потерях.
Представляю, как там удивятся, узнав что потерь в личном составе
полк не понес.
— А прапорщик-артиллерист? — спросил кто-то из
присутствующих.
— Уже бегает по своей позиции.
— Как это бегает? Ему же ногу оторвало?
— А наш мажик сотворил чудо. Сам правда чуть не помер от
перенапряжения. Но уже восстанавливается. Поэтому просьба ко всем
присутствующим. Лекарю режим максимального благоприятствования.
Сами должны понимать, такого уровня медицинского обслуживания не
имеет ни одна из частей императорской армии. Засим все свободны.
Игорь Николаевич, задержитесь пожалуйста.
— Вот что штабс-капитан, приказать не могу, хочу попросить. Вы
вроде бы приятельствуете с нашим лекарем. Поговорите с ним. По
хорошему надо награждать его, да боюсь уведут сразу. А уж потом-то
я свой иконостас весь сниму и ему отдам. Не жалко...
***
Яша наслаждался покоем. Этот поток раненных во время боя едва не
убил его. С другой стороны, достигнув своего потолка и даже шагнув
за него, лекарь ощущал сейчас нечто новое. Словно появились новые
силы и мир стал чуточку другим. Сейчас он сидел у входа в
госпиталь. Фрол с Тихоном вытащили ему сюда на солнышко кресло и
небольшой столик. Так что под рукой была кружка с горячим, сладким
чаем. Мажик нежился на солнце и ловил восхищенные и несколько
испуганные взгляды проходящих мимо солдат. Спасенный прапорщик стал
местной диковинкой. К нему приходили офицеры, щупали ногу и качали
головами. Сам юный артиллерист уже благодарил, пытался падать в
ноги, натурально рыдал и плакал. Бедняга уже было поставил на себе
крест, перед тем как потерял сознание. А очнувшись целым,
полноценным человеком совершенно ошалел.