Выехали рано утром в коляске урядника. Пегая лошадка бодро
тащила их по белорусской хляби. Яша с любопытством смотрел по
сторонам. За свою жизнь он практически не покидал родного местечка
и сейчас ему все было в новинку. Урядник кривился на каждом ухабе.
На его боку, под шинелью пульсировал красным знак "каф", "боль".
Яше было жалко немолодого кряжистого дядьку, но как к нему
подступиться он не знал. Поэтому помалкивал, да поглядывал с
сочувствием. Развязка наступила вечером, в придорожном трактире.
Половой шустро заполнил стол мисками и тарелками и убежал. Урядник
сидел красный и потный, прижимал локоть к боку, дышал тяжело, со
свистом. Боль резала грудную клетку, стегала по ребрам, стискивала
сердце. Приступ сегодня был необычно сильный и затяжной. Неожиданно
прохладная ладонь легла ему на лоб, другая ловко расстегнула крючки
на горле и скользнула к телу. Легла прямо на источник боли. Сердце
сдавило раз, еще и вдруг толчками боль начала уходить. Некоторое
время служивый сидел, наслаждаясь покоем. Потом встрепенулся и
посмотрел на новобранца. Тот жадно пил квас и утирал рушником
красное лицо, все в бисеринках пота.
— Так ты значит мажик, — голос звучал хрипло и урядник тоже
отпил кваса, — а что раньше не сказал?
— А кто это мажик? — Яша наворачивал постные щи так, что только
ложка мелькала.
— Вот оно что, — мужчина задумался, — а лечил кого ранее?
— Нет, — парень смущенно покраснел, — боялся. А увидел, как вы
мучаетесь и не выдержал...
— Так что скажешь мажик, вернется хворь моя?
— Не должна бы, я все забрал, да растворял долго, потратился вон
— молодой лекарь придвинул к себе карасей в сметане. — А только все
одно, вам бы, выше благородие к доктору сходить, проверится. Вы уж
не обессудьте, но у меня вы первый пациент...
— Ты вот что, кончай меня благородием величать. На людях-то
понятно, а наедине зови дядька Трофим. — Мужчина осторожно отщипнул
кусок хлеба, прожевал прислушиваясь к ощущениям и тоже взялся за
щи. — Подумать надо, как теперь с тобой поступить.
Некоторое время оба сосредоточенно питались. Первым насытился
Яков. Отодвинулся от стола, утер лицо и блаженно расслабился.
Дядька Трофим тем временем доел щи, посмотрел на кашу с мясом,
прислушался к своим ощущениям и решил погодить пока. Он все ждал
подспудно возвращения боли, а на полный желудок приступы проходили
гораздо болезненнее.