Плетнёву вновь стало дурно, на долю секунды... а потом чувство
нереальности схлынуло. Травматург посмотрел в его глаза, кивнул и
спрятал капсулы.
— Шутка, – пояснил он. – Но помогает. Сожалею, что вынужден
торопить. Или идём вместе, или... – похлопал себя по карману. –
Тебе придётся забыть события последних часов. Иначе точно не
выживешь.
Отчего-то выбор сделать оказалось на редкость легко. Признаться,
про Галку Плетнёв попросту забыл в этот момент. Вообще про всё
забыл. Кто знает, вспомни он – и, может, не пошёл бы никуда.
— Идёмте!
Сквозь жалюзи просочился и замер полосками на шторе яркий белый
свет. И раздался грохочущий голос:
— Пришвин, здание окружено. Все выходы перекрыты. Даём вам три
минуты, чтобы освободить заложника и выйти.
Глаза Плетнёва округлились. А Травматург... удовлетворённо
кивнул.
— Вовремя, – пояснил он на словах. – Трёх минут хватит. Слушай
внимательно: как только я махну рукой – залезаешь и ползёшь вперёд.
Быстро, не оглядываясь. Минуту-другую будет совсем темно. Темноты
не боишься?
— Не уверен, – отозвался Плетнёв. Боится. Точнее, боялся в
детстве. А сейчас привык засыпать при свете ночника, так что и не
скажешь, сохранился ли детский страх.
— Придётся потерпеть. Всё, приготовься.
Он подошёл к одной из ячеек холодильника, и... резко повернул
ручку, потянул на себя. Плетнёв невольно отвёл взгляд и задержал
дыхание. Хоть и не пахнет здесь ничем неприятным, внутри
холодильника всё может быть иначе.
Травматург закрыл дверцу. Постоял, вновь открыл (Плетнёву
померещилась непроницаемая тьма там, за дверцей). Покачал головой,
вновь закрыл. И снова открыл.
— Готово, – сказал Травматург. – Быстро, залезай и ползи вперёд!
Не кривись – там чисто, и ничем не пахнет. Живо!
Это подействовало. Плетнёв не сразу решился влезть – и даже не
очень удивился тому, что внутри ячейки холодильника темно и вовсе
не холодно. И зачем тут прятаться? Ведь всё равно найдут!
— Замри, закрой глаза и жди моей команды, – послышалось позади.
А потом что-то щёлкнуло, раздался протяжный металлический
скрежет... и наступила тишина.
— Я позади тебя, – услышал Плетнёв. – Ползи вперёд. Это не очень
далеко. Как доползёшь до выхода, замри и жди меня.
Плетнёву показалось, что он полз несколько лет. И руки, и ноги
уже не слушались. Но вот нашлись силы подождать Травматурга. Тот
жестом велел прижаться к стене, и коснулся кончиками пальцев
дверцы. Она тотчас отворилась. В лицо ударил яркий свет.