***
Очнулся полуголый на смятых простынях, вместо штанов одет в
уродливые шорты. Бок болит, но значительно, просто несравнимо
слабее. Рядом с койкой стоит Кир, неизвестный клирик и Кристина. За
спинами всхлипывает молоденькая девушка, утирает слезы тыльной
стороной ладони. Пальцы заляпаны кровью, между большим и
указательным зажата тонкая игла с обрывком нитки.
В воздухе витает запах крепкой выпивки, настолько плотный, что
зажги спичку — и комната вспыхнет. Скосив взгляд, увидел на боку
аккуратный шов, края раны опухли и сочатся сукровицей. В окно
настойчиво стучит дождь, гремит по подоконнику. Слышно, как вода,
стекая по желобу, разбивается о мостовую.
— Очнулся? — Спросил Кир. — Хорошо, значит, жить будешь.
Он повернулся к клерику и сказал, протянув руку:
— Спасибо, мастер Клайн, ваша помощь была очень ценной.
— Да ничего, рад, что хоть на что-то сгодился... я могу идти?
Другие больные ждут помощи.
— Да-да, не смею вас задерживать. Только можете проводить
девочку?
Когда они скрылись за дверью, Кристина села возле кровати,
осторожно взяла меня за ладонь. Сжала, водя большим пальцем по
костяшкам. Вспышка молнии осветила палату, отразилась в глазах
девушки.
— Что случилось? — Спросил я, переводя взгляд со шва на Кристину
и на Кира.
— Ну, мы тебя почистили, заштопали и накачали противоядием.
— Спасибо... но я не об этом. Ты сказал, что того мага
убили?
— Угу, на дуэли. Идиоты решили проверить, какие умения работают,
а какие сломались окончательно.
Кир взял стул и, развернув, сел, положив руки на спинку. В
неверном свете и отблесках далеких молний, морщины на его лице
глубже.
— То есть, его убили, совсем? Прямо насмерть?
— Ну, он не воскрес в храме. А значит, варианта всего два — умер
или застрял в лимбе. Даже не знаю, что хуже.
Кристина сжала ладонь до хруста тонких косточек, и я, не
раздумывая, сжал в ответ. Плечи осыпало морозом, в горле застрял
плотный комок. Лимб — бесконечная серая пустошь, полная черного
тумана. Там нет возможности взаимодействовать с другими игроками, а
каждая минута тянется, как теплая резина.
Лучше умереть по-настоящему, чем застрять там навечно.
— Будем считать, что теперь мы смертны. — Пробормотал я. —
Интересно, стареть будем?
— Не хотелось бы. — Ответил Кир и криво улыбнулся.
— И что теперь делать будем?