Мэр пожал плечами, перевел взгляд на окно, наблюдая за тонкой
паутиной молний, разбегающейся по черным тучам.
— Пока что я отправил доверенных искать медиков среди игроков,
ну, знаешь, тех, кто действительно может лечить без магии.
— Лучше отправь их в деревни, там неписи магией особо не
лечатся. А наша анатомия не слишком-то отличается.
— Я вообще-то изучала медицину. — Вклинилась Кристина. — Я же
говорила!
— Хорошо изучала? — Оживился Кир.
— Ну, это было моим хобби...
— Как давно?
Девушка поджала губы и пронзив старика убийственным взглядом
вышла из комнаты.
— Чего это она? — Озадаченно спросил я, сжал ладонь, проверяя,
не сломаны ли кости.
Кир поскреб затылок, хмыкнул и развел руками.
— Женщины... у них всегда так, это не делай, того не спрашивай и
в раковину не мочись.
— Чего?
— Да так, ничего. Вспомнил старое... Ладно, Гин, не скучай. Дела
не ждут.
...Гоблин, мерзко хохоча, замахнулся кинжалом, ударил, целясь в
рану на боку. Я взмахнул мечом, попытался... Клинок движется
медленно, воздух плотным желе сковывает мои движения. Кинжал впился
в рану по рукоять, выскользнул, щедро окрашенный красным.
Двуручник замедленно стукнулся о гоблина, не нанеся вреда,
отскочил, как ватная игрушка. Гоб разразился смехом, вырос, став
втрое выше меня, и принялся наносить удар за ударом, протыкая меня,
как беззащитное насекомое...
Я с криком подскочил на койке, бок взорвался болью, и я
обессилено повалился на подушку. Стукнулся темечком о спинку
кровати.
— Ты в порядке?
Скосив глаза, увидел Кристину, паладинша сидит в кресле подле
кровати. Одета в плотную рубаху и обтягивающие штаны, на ногах
красуются легкие сапожки. Она подалась вперёд, осторожно взяла за
ладонь и повторила вопрос.
— Всё хорошо?
— Да... просто сон дурной. Ты чего тут среди ночи?
В окно заглядывает малая луна, краешек большой едва виден
сверху, близится рассвет. Палата залита серебряным светом и
пересечена контрастными тенями, искажающими перспективу. Волосы
Кристины кажутся почти белыми, как слоновая кость. Радужка почти
светится голубым, вызывая странные ассоциации с меланжем. Она
наклонилась, и свечение пропало, оказавшись просто послесонной
иллюзией.
— Ну официальная причина, я, похоже, единственная, кто понимает
в медицине, не считая неписей.
— А настоящая «я тебе нравлюсь»?