Прежде чем я успел ответить, или хотя бы захлопнуть отвисшую
челюсть, в руках Кира появился стальной обруч с высокими зубцами,
похожими на клыки. Попытка заслониться руками провалилась, старик
водрузил венец мне на голову и широко заулыбался.
— Ч-ч-чего?! Хэй! Я против! Я вообще за республиканскую модель
правления! Кир! Сними с меня это!
Губы бывшего мэра раздвинулись в широченной улыбке, он
наклонился и шепнул на ухо:
— Инициатива копулирует инициатора.
— Сволочь... — прошипел я, — за что ты со мной так?
— А ты не рад?
За их спинам работяги и крестьяне поднялись и начали хлопать в
ладоши. Медведь залихватски свистнул, сунув мизинцы в рот.
— Я просто хотел отдохнуть... порыбачить... я ведь и правда,
вернулся просто порыбачить в красивом месте... боги...
Ладонь Кира, твердая, как вытесанная из дуба, хлопнула по
плечу.
— Теперь ты Архонт, так что будь добр, веди себя соответствующе.
Выбери полису Имя.
К горлу подступили слёзы, глупые слёзы обиженного ребенка,
из-под носа которого увели желанную игрушку. Я мотнул головой,
прогоняя чувство, горло перехватило колючей проволокой, а уголки
глаз предательски защипало.
— Да за что же мне это всё? — Под нос пробормотал я, моргнул и
поднял взгляд на Кира. — За что ты меня ненавидишь?
— Прости, но ты лучше всех подходишь на должность.
Я снял железную корону, поднёс к глазам и вгляделся в отражение
на граненых зубцах. Посетители умолкли, глядя на символ власти, так
не похожий на золотое безобразие, столь любимое королями и
королевами. Даскин вышел из кухни, вытирая ладони о передник,
запнулся, озадаченно глядя на столпотворение. Официантка с кувшином
ударилась о спину, ойкнула, расплескав содержимое.
Корона тяжелая, куда тяжелее, чем может показаться. Я взвесил в
ладони, прикидывая, больше двуручного меча или нет. Да... тут
минимум пуд. Такой при желании можно зашибить или блокировать
удары, как щитом.
Глубоко вздохнул, с тоской посмотрел на выход. Отбросить бы
корону, прорваться к дверям и бежать! Бежать! Там за лесами широкие
озёра и полноводные реки, полные рыбы!
Грудь шумно схлопнулась, плечи опустились. Напрягшись, водрузил
корону, металл завибрировал, и обруч сжался, обхватывая череп.
Зубцы грозно вытянулись, сверкая, как наконечники копий.
На краткий миг я ощутил всё, словно слился с землями полиса.