– Да уж есть того народу… – Мария поджала губы. – Двое человек всего приехавши…
– Нет… – вздохнул отец Игнатий. – Надо служить.
Разговор этот состоялся, когда отец Игнатий, уже приготовив все к вечерне, шел на колокольню. И, поднимаясь вверх по темной лестнице, подумал он, что, может, и зря признался, от кого узнал о краже, пускай бы Мария считала, что во сне он украденное увидел…
– Прости, Господи! – поймав себя на этой мысли, пробормотал он и перекрестился.
Наверху, на колокольне, дул холодный, пронизывающий ветер. Отсюда было видно все село – белые прямоугольники огородов, серую паутину садов, крыши домов, излуку реки, обрамленную темно-зеленым ельником… Еще видно было дорогу, по которой двигались к магазину люди.
Натянув рукавицы, отец Игнатий взял в одну руку железную палку, на другую намотал веревки от колоколов.
Колокола загудели звонко и слаженно. Застигнутый колокольным звоном, споткнулся мужичок на дороге, взглянул на церковь и заспешил дальше – в магазин.
А колокола гудели. Далеко вдоль по реке растекался между лесистыми взгорками, тревожа пугливых зайцев и сторожких лисиц, колокольный звон. Впрочем, там ничего, кроме снега, кроме замерзших болот, уже не было…
Светловолосого Мишуху с искривленным носом отец Игнатий увидел в воскресенье, на службе. Мишуха только что – снег еще не растаял на одежде – вошел в церковь и, смущенно теребя руками шапку, стоял возле колонны напротив иконы «Сошествие Христа в ад»…
Отец Игнатий как раз вышел из Царских врат с кадилом. Размахивая им, он и увидел парня. Кадило (похоже, вместе с угольками Мария-алтарница нагребла в него и головешечек) чадило. Мысль о головешке отвлекала от службы, и, пытаясь сосредоточиться, отец Игнатий и, заметив Мишуху, увидев, как бы и не заметил, не увидел… Махнул кадилом в его сторону, Мишуха отшатнулся, а потом – отец Игнатий уже кадил на другой стороне храма – вдруг бухнулся на колени, неумело осеняя себя крестом.
Он подошел к исповеди.
– Это я иконы украл… – остановившись у аналоя с лежащим на нем Евангелием, сказал он. – Вот… Ну, в общем, я привез их назад.
– Все? – спросил отец Игнатий.
– Все… В машине они. Я у брата машину взял, чтобы привезти…
– И давно воровством промышляешь?
– Не-е… Вообще-то мы бизнесом занимаемся, ну, купить-продать, в общем… А иконы – это так, подвернулись под руку…