Они улетят далеко, сфотографируют и словами опишут новые галактики, опустятся на необитаемые небесные тела и всё расскажут Земле, тем людям, что сопровождают их в полете, по радио. Так бы никто никогда и не узнал о запредельных солнцах, о Млечных Путях, о блуждающих огнях, а так, благодаря космонавтам, все узнают. И Вселенная станет доступней, расширит свои границы, на ее карте появятся новые звездные системы, то есть получится, что мы уже станем жителями бесконечности, в нашем уме мириадами огней отразится огромный мир.
Не такими взрослыми словами я объяснял себе свои созерцания, но приблизительно такие мысли волновали меня. «И вот, – продолжал я думать, – корабль долетит до самого конца, до границы звездных миров: что там откроется космонавтам? Не может же там быть совершенной пустоты!» – «Почему же не может? – возражал я себе. – А вдруг?» – «Нет, никак не может, потому что, потому что, – я чувствовал, что не может, но не мог подобрать слов, – с тех пор как появился человек, который смотрит вперед и думает, пустоте некуда убежать. Она могла быть, пока ее не заметили, а как только ее разглядел кто-то, значит, она уже не пустая».
Моя маленькая душа увидела себя под бесконечной высотой и над бездонной глубиной: куда ни полети, конца-краю не будет, но всюду распахнется вширь порядок, засияет свет, слух уловит хрустальное пение. А если миры есть везде, даже там, куда никто никогда не долетит и никому о том не расскажет; если они, галактики, звезды, их спутники, там, за пределами всех человеческих взоров, существуют, то зачем они там и для чего такие красивые?
Кто восхитится узорами невиданных галактик? Вот мы, жители чудесной и неповторимой планеты Земля, такие сложные душевно-телесные существа, можем так никогда и не увидеть красоту иных неоткрытых миров, потому что ее навсегда сокроют в себе бесконечные дали. Но мы и вообще очень многого не видим и не знаем. Мы прочитываем за жизнь довольно мало книг: всего несколько сотен в лучшем случае. Из семи миллиардов наших современников мы знакомы с очень узким кругом людей. Мы успеваем освоить всего несколько умений, одну-две профессии. Ну и что? Это совсем не беда. От нас требуется иное: надо стараться понимать то, что нам дано; а понимать – это обнимать мыслью и душой, вникать сердцем, любить.