В помощь учителю рисования при подготовке к уроку - страница 33

Шрифт
Интервал

Первым же человеком, по-настоящему увлеченным коллекционированием, стал Сергей Григорьевич Строганов, известный граф и государственный деятель. Его увлечение не являлось чем-то случайным и нужным лишь для того, чтобы развеяться и развлечь себя. Григорий Строганов испытывал глубокую любовь к живописи. В 1825 г. им была даже основана «Школа рисования в отношении к искусствам и ремеслам», позднее ставшая Строгановским училищем, в котором готовили художников декоративно-прикладного искусства.

О происхождении такой известной фамилии, как Строгановы, давно уже существует много мнений. Одни считают, что их предками были знатные мурзы Спиридоны, плененные, а затем и застроганные татарами. Оставшегося же в живых после этих событий мальчика окружающие прозвали Строгановым. Иные утверждают, что Строгановы – это крестьяне, открывшие месторождение соли у речки Вычегды. За это они были приближены к царскому двору и с тех пор стали одними из главных советников самого государя. Так и продолжая свою солевую торговлю, Строгановы быстро разбогатели. Известен даже случай, когда на выкуп у татар московского князя Василия Темного сумели собрать нужную сумму только Строгановы.

Зрительный ряд

Во время урока могут быть использованы следующие иконы Строгановской школы: «Страшный суд» (конец XVI в.), «Воскресение Христово» (XVI в.), «Никита-воин», а также многие другие работы.

Литературный ряд

При знакомстве с искусством иконной миниатюры на основе Строгановской школы живописи можно использовать произведения различных поэтов, пишущих об иконах, фресках и древних художниках. Очень хорошо вписываются в данную тему стихотворения «Ожившая фреска», написанное Б. Пастернаком, и «Всадник» В. Рождественского. Последнее приводится ниже:

Темнолицый и огневолосый,
Весь в лучах уходящего дня,
Порываясь сквозь сумрак белесый,
Над обрывом он вздыбил коня.
И глаза его в сумрачном блеске,
Разгораясь, как темный алмаз,
С полустертой столетьями фрески
Неотступно летели на нас…
Живописца в монашеской келье,
Видно, мучили страшные сны,
Если он не ушел от похмелья
Забродившей в душе старины.
И, должно быть, каноны святые
Нарушая, он вспомнил о том,
Как рубился с ордою Батыя
На таком же коне боевом…
И возник перед ним, как виденье,
Этот всадник на голой стене,
Уносящийся вихрем в сраженье
Следующая страница