В первых камерах были, в основном, женщины и дети. На многих
имелись явные следы насилия, а уж в том, что кормили их скверно, не
возникало никаких сомнений. Дрянные консервы разных сортов в
скромных количествах, вот и все на что могли рассчитывать местные
узники. Пока зашедшие следом бойцы открывали камеры, выводя наружу
измученных людей, Андрей двигался вперед. Проверить все камеры он
хотел, в поисках куда как более важного человеческого ресурса.
Неужели они перебили вообще всех мужчин «Форта»? Как выяснилось, не
всех. В нескольких последних камерах сидели мужчины, и уж на них-то
было вовсе смотреть страшно. Судя по симптомам, их морили
«споровым» голоданием. Не давали ни капли живца, постепенно сводя с
ума. Всего в темнице оказалось около сотни женщин, немного детей, и
всего два десятка мужчин.
Была, правда, еще одна камера, но Андрей сильно сомневался что она
предназначается для пленников. Железная дверь, кое как обшитая
жестью, казалось столь непрочной, будто ее и без костюма рукой
вышибить можно. И тем не менее, замок на ней висел капитальный.
Срезав запоры виброклинком, подоспевший Казаков заглянул внутрь, и
замер, присвистнув от удивления.
-Не понял… - раздался его удивленный голос, в котором явственно
читались нотки сарказма, - А что здесь делает Борис? Борис, что ты
здесь делаешь?
-Пошел нахер, - раздался из глубины помещения слабый хриплый голос,
смутно Андрею знакомый, - раз уж приперлись, так помоги мне. Или ты
с этими свиньями заодно? Вот уж от кого не ожидал,
штабс-капитан...
Казаков, наконец, вошел внутрь. Андрей последовал за ним, и сразу
увидел странную картину. В кресле, чем то напоминающем старые
зубоврачебные, сидел Борис Нестеров, майор Базы и глава службы
материально-технического обеспечения. Майор был надежно заточен в
изгвазданную смирительную рубашку, в свою очередь примотанную к
самому креслу. Обстановка помещения также была специфична. Что-то
среднее между камерой пыток и кабинетом хирурга. Ножи, скальпели,
внушительных размеров пилы, всякая непонятная химия в склянках,
рядами расставленных по грязным клеенкам, пятна на которых
явственно определяются как следы чьей то крови. Под креслом этой
крови и вовсе были целые лужи, судя по размазанным повсюду следам.
Несладкие деньки были тут у Нестерова.