В другой раз
Найра вскочила бы и закричала:
— Держите
воровку!
Но сейчас от
слабости не могла даже пошевелиться.
А рыжая уже
потерялась в толпе. Её высокая фигура появилась на миг возле двери
и исчезла насовсем.
[1] Беляки — обработанный
скоцелит. Добывается в каменоломне и служит самой высокой денежной
единицей на Азаре.
Мира не сразу
поняла, что они плывут. Оглянувшись, сквозь сероватую пелену
увидела, что от острова их теперь отделяет широкая полоса воды. На
берегу сгрудилась толпа людей. Они что-то кричали им вслед,
потрясали над головами кулаками, но голоса сливались в один
сплошной гул. Мира перевела взгляд на Гая. Он грёб, хмуро глядя на
воду.
С каждый
взмахом вёсел страшный остров становился всё дальше, пока не
превратился в узкую тёмную полоску, людей стало не различить.
Вокруг вновь была вода, вода и вода. А сверху небо: низкое, сизое,
дождливое. И ни одной птицы. Жуткий мир, мёртвый. Перед глазами
по-прежнему стояло искажённое от боли лицо Олыны. Мира понимала,
что теперь это будет с ней навсегда.
Гай продолжал
грести, делая вид, что он в лодке один. В памяти Миры вертелся его
разговор с рыжим.
Гай: Я работаю
на Башню. Если отдам вам, что скажу хранителям?
Рыжий: Ну,
придумай что-нибудь. Мы заплатим больше хранителей!
Не нужно быть
семи пядей во лбу, чтобы понять, что она попала к работорговцу,
который везёт её к каким-то хранителям. И, убив рыжего, Гай защищал
не её, а свои деньги. А она, дура, сперва считала его спасителем!
Но кто такие, эти хранители? И что с ней сделают?
— Раньше здесь
всё было не так, — произнёс Гай.
Мира
вздрогнула от неожиданности и тихо спросила:
— Как не
так?
— Прежде
всего, река звалась не Мёртвой, а Великой. Со всеми
вытекающими.
— А потом что
случилось? — спросила Мира, подумав, что нужно узнать об Азаре как
можно больше.
Как известно,
знания — сила; а незнание — потерянные возможности. Например, знай,
она раньше, что бывает с островными от воды, попыталась бы убежать,
пока Гай разговаривал с рыжим. Но в тот момент Мира была уверена,
что они не дадут ей отплыть и затащат обратно на берег. Теперь
оставалось только кусать локти и жалеть об упущенном
шансе.
— Если
вкратце, — говорил лодочник, — несколько поколений назад здесь
велась война между двумя Великими домами: властителями Элсара и
Сухири. Элсарцы проигрывали, и тогда их маги отравили воду Сухири.
Но что-то пошло не так, и мёртвой оказалась вся вода в реке. Мелкие
города полностью вымерли, крупные на три четверти обезлюдели. Воду
выдавали из старых запасов по каплям, но все понимали, что даже при
самом экономичном использовании она скоро закончится. Тогда же
выяснилось, что проклятие не действует на пришлых из других миров,
которые каким-либо образом попали на Азар. Естественно, их
способность решено было использовать. То был период примирения
азарцев. Великие дома даже породнились, вместе они выловили всех
чужаков и пробовали на них разные способы очищать воду. Первым
повезло магам Элсара. Так появились мокрозявы. Дом Элсара,
естественно, сразу же объявил изобретение своей собственностью и
перемирие закончилось. С тех пор, все озабочены лишь тем, где взять
денег на откукренную воду. Ну и, конечно, мечтают, как бы раздобыть
секрет кукрения.