В конце концов счастливый выход нашелся в изоляции: на ближайшем
гористом островке заснувшего Филоктета сгрузили на берег, помахали
ему ручкой, поумилялись, какой он тихий, зажали на прощание носы и
отчалили в сторону войны, переговариваясь о том, что вот, теперь-то
уж ни стонов, ни вони точно не будет.
Филоктета ждала девятилетняя робинзонада без Пятницы, зато с
козами, луком Геракла, гноящейся раной и подбором лексикона.
А потом эллины приплыли назад и сказали, что без него Трою им не
взять. Так что лексикон все равно пригодился.
Античный форум:
Арес: Но… это же… война… там же… постоянно… стоны… это
же…
Афина: Гефест, подойди, когда освободишься. Брату надо
склеить шаблон.
Аполлон: Ну, не знаю, может, они решили воевать новыми
методами. Натрутся ароматами, выбегут друг к другу навстречу,
запоют гимны…
Арес: И по морде, по морде…
Геракл: Пф! Ароматы им! Неженки! Да я, когда на подвиги шел
– иногда неделями…
Танат покинул форум.
Афина: Незабываемые впечатления, как понимаю…
Несмотря на то, что Агамемнон был, в некоторых отношениях,
трусливой пьяной собакой, слово он держать умел. Поэтому Хрисеиду
вернули отцу (возвращавший Хрисеиду Одиссей еще успел отпировать за
счёт отца), а мор прекратился. А к Ахиллу пришли за
компенсацией.
— Друг Патрокл, выдай им там со склада Брисеиду, — сказал
сидящий у шатра Ахилл, напомнил глашатаям, что скоро, скоро грянет
буря, потом пошел на берег моря и разразился воплями в духе
«Обидели сиротинушку, отняли копеечку!»
И выплыла к нему государыня рыб… мама. И в ответ на вопрос «Чего
тебе надобно, сыне?» огребла столько стонов и рыданий, что теням на
асфоделевых полях не снилось. Передадим кратко: «А-а-а, жизнь моя
коротка и несчастна, а-а-а, Агамемнон меня обесчестил (тут мама
удивленно булькнула), отняв законный трофей (облегченное
бульканье). А-а-а, у меня забрали Брисеиду, и остался у меня только
Патрокл (мама делает вид, что не слышала), которого я люблю высокой
духовной любовью! А-а-а, меня обидели, а-а-а, оскорбили, а-а-а,
мама, скажи уже Зевсу, пусть он убьет нафиг всех моих бывших
товарищей, чтобы они увидели, что Агамемнон был неправ!»
Почему-то логика в духе «обидели сына — атата всем грекам»
показалась Фетиде закономерной. Титанида возопила в том духе, что
да я… да за сыночка… в общем, сынок, сиди, веди себя хорошо, не
пируй, люби Патрокла высокодуховно, а я вот прямо отсюда к Зевсу на
высокой скорости!