Я вновь стоял у окна, за которым
снег заметал надпись.
Кошмары не беспокоили меня после
укусов странных насекомых, а вот зыбкая связь с реальностью
терялась окончательно. Создавалось впечатление, будто я не
проснулся и общаюсь с кем-то незримым во сне.
Вика, наверное, еще на работе — из
комнаты не доносится ни звука. Лишь табачный дым мрачно клубится
под потолком.
Сегодня я решил, что хватит
молчать.
- Да не к чему особо возвращаться. Я
пил. Наверное, много и часто. Периодически бросал ненадолго.
Встречался с девушками, выполнял какую-то работу... Жил, словно во
сне. Годы шли. Мечты и надежды осыпались прахом. Все было напрасно.
Что-то поселилось во мне. Я бы назвал это страхом. Он бушевал
стихийно, словно лесной пожар. Страх потерять работу, страх не
оправдать надежды, страх не встретить своего человека, страх
никогда не познать отцовства… Все, за что я ни брался, было
насквозь пропитано жуткой вонью ужаса. Потом появилась она...
- Страх отступил?
- Что? Нет! О чем Вы говорите?
Страхи, напротив, множились активней. Например, я безумно боялся ее
потерять. Смешно, ведь я никогда не обладал ею. Мне доставались
лишь объедки с чужого стола. Крошки, которые удавалось похитить с
обеденной скатерти тех, кому продолжала улыбаться удача.
Я почувствовал, как просыпается
злость. Что-то темное шевелилось на задворках памяти, не позволяя
себя ухватить. Словно змея в последнее мгновение прятала хвост в
собственной норе.
Я постарался избавиться от этих
мыслей. Змея — паршивая ассоциация. Неизвестно, что вытащишь на
свет, вцепившись в ускользающее воспоминание. Мысли, порой, убивают
не хуже пресмыкающихся.
- Потом я бросил пить. Нет, не ради
нее. Ради себя.
- Помогло?
- Да, в какой-то мере. Не скажу, что
это время было насыщено событиями. Рутина, работа и опять рутина. В
ту, первую трезвую ночь балахон и явился. Точнее впервые я запомнил
его.
Я закурил очередную сигарету.
Засыпал в кофеварку свежемолотый кофе.
- Как правило, сны не задерживаются
в моей памяти, но тогда я проснулся от его... Как бы это назвать?
Он определенно что-то кричал и требовал, только беззвучно.
Ощущалась лишь жуть. Злобный, всепоглощающий и бескомпромиссный
ужас. В тот раз я не сумел подавить крик.
Помолчал, выдыхая в потолок дым. Ох,
и влетит от Вики.
- Фигура в балахоне с тех пор каждый
раз что-то требует от меня. Я не знаю, как это объяснить, но меня
преследует чувство оправданности этих требований. Будто тот, в
балахоне, не только обладает правом, но и силой им
воспользоваться.