– Вы ранены? – спросил он.
– Нет. – Я сбросил оцепенение и покачал
головой. – Это… это чужая кровь.
– Как вас зовут, сударь?
– Жак. – Я попытался стереть с лица грязь,
но только размазал и окончательно стал похож
на безродного бродягу, который подрался из-за куска
хлеба. – Жак де Тресс.
– Гийом де Тресс ваш родственник?
– Родной отец.
– Вот как? – Он удивленно дернул бровью
и посмотрел на меня.
– Не знаю, как вас и благодарить… –
прохрипел я.
– Пустое, мой друг! Вы храбрый юноша, Жак
де Тресс! – сказал незнакомец и улыбнулся. Потом
протянул руку и помог подняться. – Будь на дороге
светлее, вы бы и сами прекрасно справились с этими
негодяями.
Кровь ударила в голову, и я почувствовал,
как краска заливает лицо. Мне стало безумно стыдно перед
этим благородным человеком, который не только спас мою
никчемную жизнь, но и помог сохранить достоинство
в жалкой и позорной схватке. С большим трудом взял
себя в руки и посмотрел на своего спасителя.
Он перехватил взгляд и представился:
– Меня зовут Орландо де Брег. К вашим
услугам!
Это был мужчина лет двадцати пяти. Если
и позволительно сказать о мужчине, что он красив,
то шевалье был достоин этих слов. Высок, статен, широкоплеч.
Тонкие черты лица, красиво очерченная линия губ и слегка
прищуренные глаза, отливающие темно-зеленым изумрудным блеском.
Изящно подкрученные усы, небольшая бородка. Такие мужчины бывают
счастливы и в любви, и в бою. Густые, длинные
волосы, но что меня поразило, так это обильные седые
пряди, которые серебрились в его черных волосах. Рядом
с ним я себя чувствовал неотесанным деревенским парнем, что,
если честно, было недалеко от истины. Его манеры
и дорогой наряд лишь подтверждали мои мысли. Дублет,
изготовленный из кожи тончайшей выделки, был украшен
серебряной вышивкой. Штаны из шерсти и высокие сапоги,
изрядно забрызганные глиной. В руке он держал обнаженный меч,
который, вы уж поверьте мне на слово, стоит отдельного
рассказа…[2]
Шевалье огляделся по сторонам, недовольно поморщился,
а затем предложил не мешкать и продолжить наш путь.
Пока мы разговаривали, мой Пьер успел обыскать трупы,
но ничего достойного внимания не нашлось. Мешочек
сухарей, четыре серебряных монетки и дрянной охотничий нож,
который сразу перекочевал ему за пазуху.
– Ловкий малый, – усмехнулся де Брег. –
Это ваш слуга?