– Корпоративный ликбез? – переспросила она, следуя за Маргаритой. – Почему мы не взяли ребят? Это только для новичков?
– Это только для девочек. – шепнула Маргарита.
Девушки скрылись среди немногочисленных посетителей. Восхищённое выражение на лице Ивана откликнулось в товарище острым разочарованием. Игорь искренне недоумевал, как можно добровольно игнорировать все факты и продолжать боготворить остывшую к тебе женщину. Но Ваня, похоже, был именно из тех эмоциональных мазохистов, которым нравится жить согласно девизу алхимиков – «Что сверху – то и снизу».
«Не лезь туда, куда не звали. Не навязывай помощь, если не просили!» – Игорь искренне пытался остановить себя.
– Всё?
Не получилось. И Ваня с непониманием посмотрел на него:
– Что «всё»?
По затылку пробежали нервные мурашки, пытаясь напомнить о последствиях преждевременной помощи другим, но глядя на железные кубики в стакане, Игорь продолжил намекать:
– Похоже, она наигралась, – увидев, что в демоне появился интерес к его словам, Игорь пояснил, – Ты от одного её присутствия тут по дивану едва не растёкся, а она лишь раз на тебя посмотрела и даже не дольше, чем на меня.
Иван оскорблённо выпрямился.
– У нас всё хорошо.
– Рад, что ты так думаешь, – глядя на Ивана в упор, он выпил.
Игорь всегда был демоном. Крылья и признание Хадеса, полученные несколько лет назад, лишь вытащили его суть на свободу. На самом же деле, талант помогать людям сворачивать на томительную дорожку самопознания был у него с рождения.
Несколько осторожно поискав глазами спутницу, Ваня решил сходить за забытым ласковым приветствием.
– А там гимн идиотизма, – довольно громко объявил антихрист, указывая сестре на горную гряду, – Кроновские палаты.
Девушка с трудом различила на горизонте острые вершины – зрение Демьяна было явно лучше. Но возможно, окружающая темнота просто притупила остроту – они только что вышли из ярко освещённых белых палат с сапфировой водой под стеклянным полом. Антихрист спешил показать ей как можно больше чудес и красот Пандемониума.
– Почему гимн? – спросила она.
Демьян рассмеялся:
– Ты ж моя радость! – воскликнул он, притиснув к себе сестру, – То есть, почему именно идиотизма – вопрос у тебя не возникает?
– Ну, я помню картину Гойи, – смущённо пояснила Лера, – И Крон не ассоциируется у меня с разумом. Но ваш Крон, наверняка, не имеет ничего общего с Гойевским… поэтому расскажи мне скорее, почему эта широченная стена – гимн идиотизма?