Какие бабы? Он был Артист, Поэт, Царь! А тут какая-то серая навязчивая шелупонь… для этого есть другое время, ночь, или даже пасмурный невзрачный денёк, а не этот сияющий, весенний День, полный восхищённых зрителей, истинных почитателей Гения…
Во как увлёкся! Это я про себя, наверное. Я всегда ценил красоту, внимание, доброту настоящих женщин, а не дешёвок-профур. И ничего, кроме благодарности, в душе у меня не прижилось, несмотря на какие-то мелкие недоразумения. Все они давно упокоены в былом. Да и, честно говоря, я их попросту позабыл, все эти смешные обиды и недоразумения. Скажу только словами хорошей советской песни:
«Спасибо вам, люди, за дружбу со мной…»
Женщинам спасибо особое. Грели, воспламеняли, жгли, помогали в недолях…
и – снова и снова – любили…
***
«…язык пространства, сжатого до точки…»
Жду звонка.
Волнение переливается в груди. Переваливается.
Только бы не шальной, не посторонний! —
Чужому нагрубишь, обидишь…
Черный диск оскалил хамское рыло с десятью нумерованными зрачками.
Что, изверг, торжествуешь?
Уверен, что сам закрутишься по воле шифрованной цифири?..
Ну-ну, заходило, заходило…
Захолонуло.
В одночасье помутиться можно.
В другой комнате – не так. Спокойней. Гипноз предметов. Неужели он есть?
Телепатия.
А то – телефония.
Срок кончается через пять минут.
Пустоцветы ожидания полетят-полетят черными лепестками
в белое весеннее небо…
Ну уж, так ли красиво?
Это же – телефон.
Сводник.
Паскудник.
Жду звонка.
…ударит, серебристыми шариками раскатится тишина по углам, выпорхнут бабочки, затрепещут меловыми крыльями, осыпая пыльцу, и растворятся белесоватым видением в известковой бледности стен…
Показалось.
Жуть безмолвия, простригаемая золотыми усиками, шуршащими на белом циферблате.
Жду…
Прийти к тебе, когда ты, сонная, поеживаешься, вытягиваешься, опять сворачиваешься и, хищно посверкивая из-под одеяла, с огоньком затаенной нежности в глубине, сужаешь болотца заспанных глаз.
Едва-едва зримо, почти призрачно рассыпаются в воздухе зеленые искры от твоего очнувшегося, последние заряды сна отдающего тела.
Потрескивают, зигзагами расходятся к потолку, стенам, электризуют воздух. Возвращаются, нежно пощекотывая. И все-таки приводят в чувство.
Капризная со сна, еще не отдающая никому отчета, поглаживая мятным языком припухшие губы, уже пытаешься что-то посильное совершить и потрясти изумлённый твоим пробуждением мир. Ну, например, обругать маму, или кого-нибудь близкого, поправившего (поправшего) одеяло. А потом долго выяснять причину злости…