Марсель помрачнел. Феншо-Тримейн был
свеж и полон сил, тогда как силы Алвы уходили вместе с кровью.
Валме вообще считал линию извращенной формой самоубийства, но ему
было ясно: Тримейн явно готов к нему, при условии, что оно будет
взаимным. Даже если Алва ударит первым, Ворон все равно останется
пришпиленным к земле, как бабочка к обоям, и Феншо-Тримейн, даже
умирая, успеет утащить его за собою в Закат.
Секунданты отступили. Дуэлянты,
нагнувшись, подняли колишемарды с земли. Манрик, лицо которого
заметно посуровело, подал знак начинать.
Феншо-Тримейн не стал «ощупывать»
своего противника, как говорят фехтовальщики: сегодня он видел
достаточно. Он бросился в атаку с такой яростью, что, не будь Алва
привязан, ему пришлось бы отступить. Ненависть удесятерила чутье
капитана Кремонского полка, и его защита была такой же безупречной,
как нападение. Он сделал ложный выпад, целя Ворону в бедро, сделал
финт и со всей силы ударил Алву в грудь тонким, как игла, клинком
колишемарда.
Раздался глухой стук, звон и
пронзительный человеческий вопль.
— А-а! — вопил кавалер Дарави в
ужасе, подняв руку.
Свидетели, подавшиеся было вперед,
теперь шарахнулись назад. Манрик едва не разинул рот от изумления.
Дарави показывал прямо на медальон Повелителей Ветра, болтавшийся в
проделанной шпагой прорехе рубахи.
Фамильный знак только что спас жизнь
своему хозяину.
Феншо-Тримейн, покачиваясь, будто он
стоял не на земле, а на палубе корабля, в полном недоумении смотрел
на обломок колишемарда в своей руке. Валме удивился, почему Алва не
атакует, и только тут заметил, что из спины капитана торчит острие
клинка. Ворон так и не выпустил эфес, словно не мог держаться на
ногах без этой опоры.
В этот момент Феншо-Тримейна качнуло
вперед, и он начал падать прямо на своего убийцу. Алва попытался
отступить назад, забыв про опутывающие его ноги ремни. Оступившись,
он тяжело рухнул на землю, успев при этом только инстинктивно
подхватить труп своего противника.
4
Покидая опустевший Новый дворец,
кардинал Сильвестр буквально кипел от противоречивых чувств. Надо
же было так глупо попасться! Насмешники наверняка назовут
сегодняшний день Днем Одураченного кардинала. О, он никогда не был
пугливым человеком, напротив: ощущение опасности всегда
подстегивало его. Однако сейчас он с трудом удерживался от того,
чтобы не пуститься бегом по обезлюдевшим дворцовым коридорам,
подхватив полы сутаны. В голове билась единственная мысль: Алву
следует отправить в Фельп, как только он протрезвеет!