Неважно, как называют верховную власть в лице все тех же князя, царя, генсека или президента, – самодержавной, тоталитарной или демократической. Важно другое: власть эта не поступится и малой толикой своих прерогатив. Не столько во имя удержания от распада государства, как она сама объясняет необходимость своего верховенства, сколько и исключительно собственных привилегий. Это и докажет нам в полной мере демократ Ельцин в октябре 1993 года, когда объявит войну демократам из Верховного Совета РСФСР. И на этот раз мы увидим не жалкий спектакль в виде худосочного ГКЧП, в котором схлестнулись «коммуняки с коммуняками», а грандиозное представление борьбы не на жизнь, а на смерть демократов с демократами, – представление, собравшее множество зрителей-моквичей и одновременно показанное по всем мировым телеканалам. Чего стоил один только эффектный пожар на верхних этажах Белого дома, в считаные минуты превравший Белый дом в Черный!
Что можно сказать в заключение этой главы? Как к ГКЧП ни подходи, под каким углом зрения ни рассматривай, к каким свидетельствам его участников не прибегай и не сопоставляй их, а это был, по сути своей, второй, после смещения в 1964 году Хрущева с занимаемых им постов, государственный переворот, подготовленный втайне от народа и против народа.
А вот результат оказался трагичный во всех отношениях. В проигрыше оказался не только народ; в угоду амбициям властей предержащих в жертву было пренесено огромное государство, построенное руками и талантом нескольких поколений советских людей и освященное кровью многих миллионов в годы Гражданской войны и иностранной интервенции, в ходе массовых репрессий и спасенное ценой неисчислимых потерь в годы Великой Отечественной войны 1941 – 1945 годов.
Глава 4
Зимняя сказка, или Скверный анекдот
Между августом 1991 года и октябрем 1993 года случилось еще одно событие, которое можно назвать сказкой.
Мы любим сказки. Во-первых, потому, что в сказках чем дальше, тем страшней. А страх, вселившийся в нас с незапамятных времен, составляет существенную часть нашей ментальности. Во-вторых, потому, что любые, даже самые страшные сказки, неизменно заканчиваются счастливо. А мы все еще неистребимые оптимисты. Верим, что даже если все мы перемрем, останется жить любимая нами родина. Как пелось еще недавно в популярной песне: