– Мистер Морган, вас уже ждут на верхней палубе.
Матросы одобрительно загудели, обступив ее со спины и с боков, пока рулевой, тяжело ступая, выбирался прочь из отсека. Эдвард встал позади остальных, но зрелище унижения ненавистного Моргана заставило даже его довольно усмехнуться.
– Ну и слава Богу, что ушел. Хоть поедим все спокойно, – бодро заявила Морено, ставя бачки на пол под чужими жадными взглядами. – Ложки, ложки готовьте!
– Моргана действительно ждут на верхней палубе? – негромко осведомился Эдвард, когда все приступили к еде. Эрнеста беззаботно махнула рукой:
– Нет, но Джек все поймет и наверняка найдет для нашего славного рулевого какое-нибудь поручение на час-другой. Пусть работает сам, а не лишает людей обеда, раз так хочет… И вообще, это не дело: ребята его уже больше, чем капитана, боятся.
Дойли отвернулся с невольной досадой. Конечно, чего еще следовало ожидать? Там, где что-то требовалось лично ей, «мисс штурман» совершенно не стеснялась обманывать товарищей по команде. И в чем-то Эдвард даже понимал ее, отчего злился еще больше.
– Морган не дурак, он сразу поймет, чья это затея. Вам не кажется, что это для вас еще хуже? Если он выместит на людях злобу, которая предназначена вам…
– Да, и меня тоже это беспокоит, – зачерпывая ложкой похлебку, кивнула Эрнеста. – Но продолжать давать ему волю, как делает Джек – это не выход.
Оба одновременно замолчали. Все члены команды знали скверный нрав и тяжелую руку своего рулевого, а также то, что тот настолько хорошо исполнял свои прямые обязанности и держал в узде матросов вместо мягкосердечного Макферсона, что на все его выходки капитан Рэдфорд предпочитал смотреть сквозь пальцы. Пару раз он даже пытался побеседовать на эту тему с Эрнестой и убеждал ее не вмешиваться в дела рулевого, но «мисс штурман» категорически заявила, что может простить обиду, нанесенную ей самой, но не собирается терпеть систематические избиения своих товарищей. Джек ее мнение учел и потому впредь перестал вмешиваться в их споры с Морганом, дожидаясь, пока одна из сторон возьмет верх в этом странном противостоянии. Пока Морено, казалось бы, выигрывала: матросы любили и уважали ее самозабвенно – Дойли не поверил бы, но сам был свидетелем того, как те ругались за право отстоять вахту под началом их маленькой «мисс штурман» или выполнить какие-нибудь мелкие поручения от нее; но она сама лучше всех ощущала исходившую от Моргана угрозу, становившуюся тем сильнее, что ему никак не удавалось излить свою ярость на ее причину. Гроза была неизбежна и обещала вот-вот разразиться.