Еще один сундучок… Поначалу я не понял, что в нем. Какой-то
черный сверток с матовым металлическим оттенком. Кольчуга. Черная.
Тут я не выдержал. Вы можете считать меня ребенком, но я расстегнул
и сбросил на землю толстовку. Руки почувствовали приятную тяжесть
металла. Кольчуга плотного плетения. И весит прилично! Около девяти
килограмм, никак не меньше.
Надел на себя и замер. Точнее, почувствовал на себе взгляды
гномов. Они ждали моей реакции на это чудо. А чудо было не только в
красоте кольчуги. Я уж не знаю, что эти чароплеты делают, но она
была живая. Пошла легкой дрожью, словно ощупывая мое тело и
привыкая к его рельефу. И замерла, идеально облепив фигуру. Да, это
настоящее чудо. Когда я решился ее снять, она ослабила хватку и
повисла, как разношенная футболка.
Последний сундучок… Я практически знал, что там будет, но боялся
ошибиться. Слишком уж форма характерная. Это был олений нож или
охотничий кинжал. Точнее – очень похожий на него клинок. Если
позволите – похожий, но с учетом местных особенностей. Тесак.
Длиной около сорока сантиметров. Широкий у основания (около шести
сантиметров) и плавно сужающийся к острию. Тонкая серебряная
насечка на черной вороненой стали. Клинок с двусторонней заточкой и
широким, но неглубоким долом. Да, таким не раненых зверей добивать,
а кольчуги портить. Думаю, что для этих целей он прекрасно
подходит! Удобная, хоть и немного длинная рукоять овального сечения
была защищена тяжелым эфесом, состоящим из изогнутой перекладины и
двух дуг, повернутых в сторону острия. Нечто похожее я видел в
музеях и на страницах оружейных каталогов, которыми зачитывался мой
бывший коллега Денис. Как же он назывался? Кажется, «хиршфенгер»? И
вместе с названием навалилась грусть.
Москва, работа, перебранки с директором. Как давно это было.
Словно в прошлой жизни. А ведь и правда – все осталось там, по
ту сторону невидимого барьера. В прошлом! Я улыбнулся и поднял над
головой подарок. И три десятка глоток ответили довольным ревом.
– Арг-норр!!!
Праздник продолжался!
Как-то так получилось, что гномы задели что-то, дремавшее в
глубине души. И когда большая компания начала разбредаться
небольшими кучками «по интересам», я как-то неожиданно остался в
одиночестве и ушел к озеру.
Сидел и смотрел на закат солнца. Спустя несколько минут ко мне
пришел старик. В руках он держал бурдюк с вином. Мы молча
выпили.