Наблюдавшая за отцом Леона вздрогнула, потому что
его лицо вдруг исказилось гримасой боли и страдания. Только в
этот раз боль была не физическая. Помолчав, король заговорил
снова тихим, срывающимся голосом:
- Я совершил страшную ошибку. Мой поступок - ужасный
поступок - вина всему, что происходит сейчас. Когда я узнал,
что Тасия беременна, рассказал про Рикарда ему. - Он кивнул
на чародея, который, кажется, был бы рад и вовсе исчезнуть
сейчас с глаз присутствующих. - Он сказал, что мальчик
слишком опасен и его нужно убить, пока молод. Я не хотел
нарушать слово, но в то же время так боялся этого ребенка...
Не в силах с этим бороться, я приказал бросить Рикарда и его
родителей в пропасть Забвения.
Король замолчал и отвернулся, не глядя на свою дочь. В
комнате повисла напряженная тишина. Мартин покачал головой, с
трудом веря в услышанное. Это просто невозможно. Убить того,
кто помог тебе, да ещё и со всей семьей? Юноша покосился на
Леону - и увидел, как темнеют от гнева глаза принцессы.
Плотно сжатые губы превратились в тонкую линию, и принцесса
бешено уставилась сначала на своего отца, а потом и на
чародея, съежившегося под этим жутким взглядом. Мартину показалось,
что Лео хотела сказать что-то, резкое, злое, но вдруг от
двери послышался ещё один голос, полный боли и
недоумения:
- Как ты мог совершить такое, Гильем?
Все обернулись. В дверях стояла королева. Замерший за её
спиной слуга лишь беспомощно развёл руками.
Чародей досадливо охнул и потупил взгляд, стараясь не
обращать на себя внимания. Гильем молча отвернулся, словно не
замечая жены, и только слабая дрожь, бившая его тело,
показывала, что он всё слышал.
- Мама, - Леона пересекла спальню и бережно взяла
Тасию за руку, - идём отсюда. Мы поговорим с ними позже, а
пока оставим отца одного. - В ласковом голосе девушки
прозвучала нешуточная угроза, и чародей невольно поежился.
Коротким жестом принцесса подозвала Мартина. Втроём они вышли
из спальни - и ни один не обернулся на оставшихся в комнате.
Только Леона коротко бросила через плечо:
- Жду тебя через полчаса в своём кабинете.
Королева шла, опустив голову и обхватив себя руками, будто
мёрзла. Глаза у первой женщины Румии были испуганные, полные
неверия. Леона быстро провела всех пустым коридором третьего
этажа, остановилась у покоев королевы и повернулась к
Мартину.