И это я ещё молчу про координаты
прииска, которые запросто могли оказаться в памяти бортового
компьютера. И даже вслух ни разу об этой возможности не упомянул –
да-да, чтобы не сглазить. Да и Рин-сан, помнится, строго
отрицательно отнёсся к предложению торговать информацией. Хотя
продавать кому-либо эти стратегические сведения я и не собирался –
такая корова нужна самому.
В итоге, когда мы определились с
объектом поисков, осталась сущая мелочь. Да-да, та самая триада:
найти, добраться, извлечь. Сложнее всего, как не трудно догадаться,
дело обстояло с «найти». По сути, это был мой экзамен на
профпригодность, и должен без ложной скромности заметить, что сдал
я его… нет, не блестяще, будем смотреть правде в глаза. Но на
твердое «хорошо». Тут, кстати, тоже целая эпопея случилась. Сейчас
расскажу подробнее, но начну с небольшого отступления – по
теоретической, так сказать, части…
Помните, я говорил, что мы совершили
не один десяток пробных «погружений» «эхолота»? Так вот, это было
вовсе не забавы ради. Помимо сбора статистики, мы ещё и технологию
поиска «затонувших» объектов отрабатывали. Казалось бы, всё просто:
«погрузился», испустил «зов», засёк координаты в виртуальной модели
Границы. В общем и целом так оно и вышло, за исключением отдельных
нюансов. Например, мы обнаружили, что более-менее внятно
идентифицировать получается исключительно «гексов» – как
«затонувших», так и просто совершающих в момент засечки
подпространственный прыжок. И те, и другие отображались практически
одинаково, разве что «живые и здоровые» казались на модели
смазанными пятнами, поскольку меняли подпространственные координаты
в режиме, так сказать, реального времени. Правда, непонятно, какого
именно из трех – T, t или τ. Впрочем, до таких «находок» нам не
было дела. Равно как и до «спокойных» – наказ представителя Улья
Хранителей я помнил очень хорошо. Я и упомянул-то их исключительно
с целью продемонстрировать возможности разработанной софтины. Так
вот, у «гексов» Кумо при поддержке главного «мозга» «Набата» с
легкостью определял габариты и энерговооруженность, что позволяло
примерно прикинуть, к какому классу и даже к какому Улью
принадлежал корабль. И всё потому, что сами «гексы» слышали «зов» и
инстинктивно на него отвечали. Получался своеобразный запрос
«свой-чужой». А вот все остальные такой конкретики были лишены,
поэтому отличить корабль хуманов от мобильного гнезда флеботоминов
или тем паче матки гастроподов не было никакой возможности. Всё,
что мы могли – определить подпространственное положение «пузыря»
относительно «эхолота», который служил началом координат (сто
процентов случаев), да смоделировать «пуповину» с её локализацией в
континууме ПВ (примерно три четверти случаев). Ну и оставались те
самые двадцать процентов – без «пуповин», просто
непроницаемо-чёрные сферы, смотревшиеся в живом и изменчивом «теле»
Границы совершенно чужеродно. «Чёрные дырки» (ибо на дыры они
однозначно не тянули) мы пока игнорировали, поскольку не знали, как
к ним подступиться – раз, плюс не было необходимости – два. Ну его,
ненужный риск. Тут и с относительно стандартными «пузырями» много
непоняток, фактически, каждый раз суёшься в неизвестность. Но это я
вперёд забегаю. Пока же мы «погружали» «номера первого» рандомно, в
любом месте, показавшемся подходящим. И координаты континуума ВП
задавали случайным образом – именно что статистику накапливали.
Поэтому непосредственно перед поиском «Ледяной красотки» уверен я
был лишь в том, что принцип локации по «зову» работал. На этом всё.
Технологию поиска, её типовой алгоритм ещё только предстояло
создать.