Все-таки я правильно сделала, что отказалась.
Параноидальный бред. Очень весело. Видимо, как альтернатива
истерике, в которую мне впасть слишком трудно: из трех необходимых
ингредиентов присутствует только один. Шок. Но в равновесии все
равно не удержаться.
Я некоторое время не могла решить, действительно ли я лежу в
индивидуальном боксе, в медотсеке «Виджайи», или это у меня
предсмертные галлюцинации. Потому что рядом со мной сидел мастер
Вольф, а что бы ему, вообще говоря, тут делать?
Дитриху пришлось еще дважды повторить про «живые мины». И один
раз вообще объяснить, что это такое. Я просыпалась, хлопала
глазами, что-то говорила, ругалась и засыпала снова, и так раз
пять.
…меня спасли не то чтобы чудом. Просто случайно. Инерция вынесла
сброшенный модуль далеко от гибнущего «Искандера», через пару минут
ему предстояло врезаться в борт «Виджайи». Оттуда вышла
эвакуационная шлюпка.
А жизнеобеспечение сработало безупречно. Откажи система, даже
чудо не позволило бы мне уцелеть. Но система сработала, у нее всего
лишь полетели настройки.
Температура внутри модуля была минус пятьдесят пять по
Цельсию.
Малыш всех напугал. Ему тоже пришлось несладко, но он находил
силы бегать и верещать — а с его размерами и естественным
вооружением получалось это очень грозно.
Благо, что на «Виджайе» тоже были экстрим-операторы.
В медотсеке я провалялась почти тридцать часов. Меня могли бы
вытащить и раньше, но решили не торопиться, потому что поставить в
строй до окончания драки все равно не успевали. Кого угодно другого
бы успели, но не экстрим-оператора: тяжелый шок в нашей профессии
равносилен серьезному ранению.
Такие издержки.
Зато очнулась я как раз к фильму.
В принципе, никакой разницы. Есть тяжелая, опасная и не особо
зрелищная работа пилотов, артиллеристов, десанта, операторов
камуфляжных установок и кораблей-обманок. Есть камеры слежения,
достаточно правдиво фиксирующие их работу. Есть люди, монтирующие
из этих материалов документальные фильмы. Когда ситуация горячая,
рейтинг звенит, и зрители требуют еще, чего угодно, но только бы
еще чего-нибудь о происходящем, — фильм могут сделать за несколько
часов.
Мне в юности довелось участвовать в гуманитарной операции на
Земле-2. Подавляли выступления сепаратистов. Даже во время
уничтожения наркозавода на Первой Терре жертв было меньше. Но я не
о жертвах; когда мы вернулись на базу, то по двум частным каналам
уже крутили полностью сверстанный новостной выпуск. Интервью,
мнения высших лиц, правозащитников, руководителей партий. Мы еще
умыться не успели, а они все уже были прекрасно осведомлены о
произошедшем.