Они спели песню. Жуткими голосищами. Потом разговор мало-помалу
перешел на войну, с войны на политику, парни начали ругаться,
Эндрис — утихомиривать парней, а дядя Гена — учить жизни. Стало
шумно, но шум был безопасный. Я пожала плечами и пошла дочитывать
очередной детектив.
А песня смешная, хоть и непригодная для изысканного общества. Мы
с девчонками ее тоже пели под гитару пару раз. На вечеринках в
Джеймсоне. Элен собирала коллекцию песен времен войны. Смешные,
любовные, горькие. Нукту Элен звали Скай. Их обоих убили на
Терре-без-номера, во время подавления беспорядков. Давно. А
вспомнила я про них, только когда услышала матерную песню, а не
когда прилетела на Землю-2. Вот так.
Я и не помню их почти. Осталось в памяти лишь, как Элен сидит и
терзает гитару. «Говорят, что ррит ведут крейсера, и что прочей
х**ни до ** твою мать…» Душещипательная песня и убийственно
нецензурная, но она пела ее совершенно серьезно, негромко,
задумчиво перебирая струны, вместе того, чтобы бить по ним, как
обычно делают. И получалось — правильно. Потому что о том, как ррит
ведут крейсера к Древней Земле, иными словами не скажешь.
Детство. Сквозь все, что хранится в памяти, проступает одно,
неистребимое: подводит живот.
Голод.
Еды мало, плохой, и той не всегда. Но взрослые словно не
понимают этого. Ты состоишь из костей и мышц, воинский наставник
безжалостно гоняет вас, свору мальчишек, которая мало-помалу
становится отрядом; ты — маленькая молния, до безумия гордая своими
метательными ножами на поясе и медными кольцами в ушах. Взрослые
женщины смотрят на тебя и улыбаются.
Они редко улыбаются. Взгляды их тяжелы, редкий мужчина осмелится
посмотреть им в глаза.
Ты помнишь, как твой наставник спорит с Цмайши, главой женщин.
Долго. Она уже рычит на него, но он по-прежнему стоит на своем, и
тогда она бросает с сердцем:
— Ты можешь сколько угодно печься о своей чести. Но сначала убей
детей, которые хотят есть!
Наставник, ничего не сказав, поворачивается и уходит.
Вечером будет пир. Много еды, неописуемо вкусной, настоящее
мясо, а не гадкие заменители, от которых болит живот, и нет силы в
мышцах. Это враг может есть траву, зерна и испражнения животных, а
люди питаются мясом. Ты даже не замечаешь, что взрослые почти не
едят сами, кормят вас.
А наставник сидит в стороне, молча, черный от мрака в душе, и
Цмайши хлопочет над его свежими ранами.