Два сообщения. Краткие. Почти незаметные в потоке других
сведений.
Колония на планете Фронтир погибла. Причина неизвестна.
Посещение планеты и какие-либо контакты строжайше воспрещены до
выяснения обстоятельств.
Ха! Они говорят, «неизвестна». Провидец местер Хейнрри
лопухнулся: город эвакуировать не успели. Что ж, вполне в стиле
ррит. Теперь понятно, откуда они явились.
Второе.
От Совета потребовали убрать с Древней Земли питомник
биологического оружия. И Совет пошел на уступку. Собрали огромный
караван грузовозов. Всех экстрим-операторов настойчиво попросили
эвакуироваться вместе с питомником, даже тех, кто уже отошел от дел
и жил с семьей. Им обещали жилье, компенсации и пособие. Вся
Академия Джеймсона улетала на Терру-без-номера этими кораблями.
И один из захваченных ррит линкоров расстрелял караван в пути. В
окрестностях Солнечной системы. Где судов больше, чем
астероидов.
Мастер Михаль.
Мастер Антон.
Лимар и Николь.
Эльса и Нелли.
Тысячи. Многие с детьми. И с оружием.
Аджи.
Я сидела, смотрела в дисплей и плакала. Глаза сохли без слез.
Они все. Они не только бывшие мои друзья, учителя, сослуживцы. Они
— моя жизнь, которая была до казни. Все хорошее, что в ней было.
Люди и не люди — все, кто помнили обо мне.
Теперь я действительно умерла.
Подошел Эндрис. Положил твердую руку мне на плечо, заглянул в
экран. Рука соскользнула. Он выпрямился у меня за спиной. Сейчас я
не думала о том, что он обманул меня и всех, что он фальшивый
мастер. Он ведь тоже дрался с ррит. Я чувствовала его
неподвижность. Я была камнем, спокойным камнем, не знающим
слез.
Я подумала, что должна достать где-нибудь ствол и трассирующие
пули. Наверняка эту последнюю честь людям и их оружию будут
оказывать все операторы, не попавшие на борта каравана. Но погибло
так много… Я буду стрелять для Николь и Файра, Лимар и Кинга, Нелли
и Иртыша. Для маленькой Эльсы и веселого Ирлихта. Для Аджи и ее
детей. Пусть остальные простят.
Захват линкоров и гибель каравана имели громкий резонанс. Те
самые альтернативные, которые требовали убрать питомник с Земли,
уже кричали, что Совет допустил трагическое и чудовищно нелепое
происшествие. Вынудил людей уничтожить цвет собственного боевого
флота. Почти погубил конвейер мощнейшего оружия ближнего боя. Что
Совет вконец изолгался. Позволил нашему самому страшному врагу не
просто продолжать существование, но даже сохранить боеспособность.
Что это предательство интересов человечества. Что Совет как
организация неэффективен. Дело шло к референдуму, к тому, чтобы
объявить Совету недоверие.