– Здесь, – Сельцману было,
похоже, все равно, где читать лекцию, и он волок майора к своей
палатке только ради удобства, – меняются сами физические
константы. Незначительно, само собой, – иначе этот мир вовсе
не мог бы поддерживать жизни, – но заметно. Скажем, масса
электрона здесь ниже, чем в нашей вселенной. Меняются и некоторые
другие постоянные. Вы заметили, сколько здесь звезд?
Сбитый с толку Обри кивнул.
– Это из‑за того, что
термоядерные реакции облегчаются, – продолжал ученый. –
Здешние звезды меньше и легче, они быстрей выгорают и возрождаются.
Это светило, – он указал вверх, – тоже поменьше Солнца, и
планета к нему ближе, чем к Солнцу Земля. Здесь короче год.
Здесь… – Он снова всплеснул руками. – Нам придется
строить другую физику, если мы хотим колонизировать эту
планету.
– А запрет пользоваться радио с
этим как‑то связан? – поинтересовался Обри.
– Запрет? – Сельцман как‑то
странно покосился на майора. – Какой запрет? Мне известно
только, что радио здесь не работает.
– Почему? – терпеливо
поинтересовался Норденскольд.
– Во‑первых, – физик для
наглядности загнул палец, – из‑за малой массы электрона здесь
не действуют транзисторы. Совсем. Отказываются работать. А
во‑вторых, здесь нет слоя Хевисайда, и, даже если вы перетащите
сюда ламповое радио, на длинных волнах вам не удастся наладить
никакой связи – сигнал так и уйдет в космос. Кому нужно радио,
работающее в пределах прямой видимости?
Обри ошарашенно кивнул. Сам он решил,
что совершенно свихнувшиеся ребята из АНБ просто поддерживают такой
нелепый режим радиомолчания, и напрочь забыл про дурацкий
приказ.
– Совсем транзисторы не
действуют? – переспросил он.
– Совершенно, – подтвердил
Сельцман с какой‑то непонятной гордостью, словно он был тем
диверсантом, который лично портил злосчастные приборы.
– Э… а лазерные
дальномеры? – поинтересовался Обри. – Приборы ночного
видения? Радары, наконец?
– Э… не знаю, – признался
физик. – А в них транзисторы есть?
Обри махнул рукой. Еще одна головная
боль, простите, на derriers! Окружавшая проект завеса секретности
начинала раздражать его безмерно.
Приятно хотя бы знать, что русские в
тех же условиях. Правда… вот тут их отсталость окажется полезной.
Ну и пусть они со времен Второй мировой со своими «калашниковыми»
ходят – зато их примитивная техника станет работать в этом
перевернутом мире, а прогрессивная американская – откажет, потому
что здешние электроны для нее слишком легкие. Господи Иисусе, это
же сколько теперь работы – перепроверить все заказы на технику,
убедиться, не прислал ли какой‑то излишне ретивый или вульгарно
подмазанный снабженец новую технику вместо полагающейся старой…
если такая старая техника еще сохранилась… Если кто‑то вообще
догадался учесть местную специфику при составлении инвентарных
списков… А ведь должны же были!