Герцог не стал развивать эту мысль. Сейчас, перед лицом угрозы
заурского вторжения, попытка поднять ракош*16, начать борьбу за
власть будет не только предательством, но и просто безумием. Чтобы
выстоять сейчас, нужно сплотить силы, а не дробить их!
«Да, именно поэтому мы с Аджеем и стали союзниками. Здравый
смысл и общая опасность примирили нас...» Эдрик бросил взгляд на
спящего рядом молодого воина, и мысли его приняли совсем иное
направление.
Да, это было неожиданно — вот так вот лежать у одного костра
людям, которые пару дней назад жаждали смерти друг друга. Но все
меняется: взаимная неприязнь, скорее даже ненависть все же не
исключала уважения друг к другу, а теперь, когда оба военачальника
объединили силы перед лицом воистину страшного врага и волевым
усилием заставили себя сотрудничать без постоянной грызни, на смену
неприязни неожиданно пришла поначалу робкая, но с каждым часом
становящаяся все более крепкой симпатия, основанная как раз на
взаимном уважении. Бергарский смотрел на Аджея, на лице которого во
сне проявились юношеские, практически мальчишеские черты, и вдруг
подумал, что у него нет детей, а его недавний враг по возрасту
вполне мог быть его сыном...
Тяжко вздохнув, Эдрик перевернулся на другой бок. Волевым
усилием отогнав странные, неуместные мысли, он в то же время
отметил, что не верит в успех предприятия союзника. Нет, потрепать
разъезды заурцев им еще как по силам, наверняка что-то полезное
будет можно узнать от языков... Особенно если хоть кто-то сумеет их
понять — надо предупредить Аджея, пусть возьмет толмача!.. Но вот в
то, что Торог сумеет спастись, Бергарский почему-то не верил. И
дело было не в воинской удаче или самой возможности спасения,
крохотный шанс на которое действительно остается. Просто Эдрик
помнил отрешенность великого князя, когда тот решил возглавить
оборону Барса. Так воины идут в свой последний бой — и это
выражение на их лицах было хорошо знакомо старому вояке.
Крепость Барс, внутренний двор
Десять мужчин молча склонились над завернутым в плотный
пурпурный плащ телом. Всего десять — из сотни, шедших сегодня в бой
вместе с Торогом. Ируг встал чуть в стороне, рядом с седым как лунь
паном Ясменем. Только сейчас вдруг стало понятно, что доблестный
шляхтич давно миновал рубеж зрелости и проделал дальний путь по
дороге увядания...