, писал историк в конце XIX века (Забелин, 2004, с. 245).
Возможно, побои жены были настолько обычной практикой в русской семье, что самим населением мыслились даже неким атрибутом брака, его обязательной частью. На это намекает история из XVI века, по которой один немецкий кузнец женился на русской. Историю эту рассказал дипломат Священной Римской империи Сигизмунд Герберштейн в 1549 году (2008, с. 237), но в 1908-ом её вольно и задорно пересказал русский писатель А. В. Амфитеатров.
"Супруги жили счастливо, но молодая думала, что она несчастна, и плакала горькими слезами, потому что муж её не колотил.
– Все мужья бьют своих жён, а ты не бьёшь, – значит, я тебе не люба! Ты другую любишь.
Немец, изумлённый столь странною логикою супружеских отношений, долгое время уклонялся от доказательств своей нежности чрез посредство побоев. Но, наконец, жена его так одолела, что он решил: "с волками жить, по-волчьи выть", – и отдул благоверную раз, другой, третий, к полному её удовольствию. Потому ли, что немец, как немец, любил всё делать аккуратно, и, уж если взялся бить, то бил на совесть; потому ли, что, ознакомясь с новым спортом, вошёл во вкус и стал упражняться в нём до чрезмерного усердия, – только жена немца вскоре захирела и умерла, а немцу отрубили голову" (Амфитеатров, 1908, с. 145).
Вся комичность этой истории в первую очередь наталкивает на мысль, что это просто байка, с другой же стороны, так уж ли безосновательна эта байка, если у нас имеется такое множество документальных свидетельств о распространённости насилия в русской семье?
Самое важное, что в те времена не существовало никакого наказания за семейные побои (Романов, с. 173). Церковь, которая полностью контролировала сферу семейного права (Щапов, 1989, с. 107–113), расценивала избиение жены не как преступление, а как выполнение долга (Щапов, 2004, с. 20). Историк-правовед XIX века К. А. Неволин также отмечал, что "право мужа наказывать жену считалось несомненным, только он не должен был слишком сильно бить"; в поручительствах XVII века лишь оговаривались обязательства, аналогичные итальянским начала тысячелетия, "жены своей не безвечить напрасно" (Неволин, 2005, с. 251).
Мало того, ни избиение, ни даже угроза убийства не была для церковного суда поводом для развода: