— Назад, — процедил Рэйв, закрыв меня
собой и первым попятившись. Я, конечно, была бы не прочь убраться
из этого странного места, но идти оказалось некуда — мои ноги почти
сразу уперлись в бортик фонтана. А когда я оглянулась, то испытала
сразу два потрясения.
Во-первых, потому, что внезапно
обнаружила — все пути к отступлению уже отрезаны. Нет, рядом с нами
никто чужой не объявился, однако, как оказалось, далеко не все
«мандарины» не умели перекатываться: некоторые из них прекрасно это
делали. Но не на виду. За нашими спинами. Оставаясь невидимыми для
Рэйва, они тихо и незаметно… я бы даже сказала, разумно…
откатывались из-под дальних деревьев и, будто ожившие мячики, сами
по себе сбегались к краю оазиса. Образуя вокруг нас не дугу, а
полноценный круг, за пределы которого лично мне очень не хотелось
соваться.
А вторая вещь, которая меня потрясла,
относилась уже к фонтану. Потому что, пока мы таращились на
«мандарины», вода в нем перестала вести себя нормально. И вместо
того, чтобы мирно журчать, как раньше, бесшумной волной поднялась
из бассейна и теперь нависала над нашими головами, как карающая
длань древнего бога.
Не скрою, при виде этого зрелища у
меня из горла вырвался то ли писк, то ли стон, то ли всхлип. Так
что Рэйв на пару мгновений отвлекся и обернулся. Однако вместо
того, чтобы выругаться и предпринять что-то против новой напасти,
он, наоборот, посветлел лицом.
— В воду! Живо!
Я, не сразу сообразив, что
происходит, замешкалась, но альтер цапнул меня за локоть железными
пальцами и буквально втолкнул в бассейн. Прямо под вертикально
зависшую волну. Кин, среагировавший гораздо быстрее, успел это
сделать мгновением раньше. Заодно догадался повязать себе на пояс
наши свитера, куртку и даже помог мне перебраться через бортик. А
когда я тревожно покосилась на воду, успокаивающе сжал мою
руку.
— Не бойся. Так надо. Рэйв, это ведь
портал?
— Да. Моя скрижаль нагрелась, —
напряженно отозвался пятящийся альтер, не отрывая взгляда от
окруживших нас «мандаринов».
А те в это самое время стали вести
себя еще ненормальнее, чем застывшая за моей спиной волна — они
разом зашевелились, задергались. Но лишь когда из толстых, покрытых
похожей на мандариновую корку панцирей, высунулось множество
тонюсеньких ножек, а над такими же «целлюлитными» головами
выстрелили вверх тысячи стебельков с самыми настоящими глазами, до
меня наконец дошло. А когда у этих странных созданий, весь день
дозревавших под солнцем до нужной кондиции, почти одновременно, как
по команде, распахнулись усеянные острыми зубами пасти, меня аж
тряхнуло.