На кого же из них Марина могла взвалить свои группы? Конечно, друзья всегда старались помогать друг другу и «подхватывать» чужие группы, если была возможность. Но сейчас такой возможности не было.
Поэтому, рано утром, Марина засобиралась на работу и с ужасом отметила, что не может наклониться, чтоб зашнуровать ботинки. Её, буквально, парализовал приступ одышки, мышцы груди блокировали движение, и она окаменела, не имея возможности сделать вдох.
Хорошо, что этот ужас заметила в зеркале Лаура, выбежала из комнаты и принесла стакан холодной воды. Дочь всегда так боялась за мать, что её выразительное лицо запечатлело и сейчас состояние ужаса.
Марина, пытаясь не пугать дочь, медленно начала выпрямляться. Постепенно она смогла сделать вдох и восстановить дыхание.
– Что случилось?
– Представляешь, такая одышка – не могу наклониться, – в ужасе ответила мать.
– Так ты меня зови, – ответила дочь, быстро наклонилась и принялась зашнуровывать ботинки маме, стараясь скрыть лицо, чтобы та не заметила её испуга.
С детства Лаура боялась, что с мамой может что-нибудь случиться и тогда она останется одна. Конечно, братья очень любят её и заберут к себе, если что, но они – не мама, у них своя жизнь…
– Тебе надо к врачу. Немедленно.
– Да. Но ты забываешь, что я – сама врач. И кто из врачей лучше знает мой организм, чем я сама?
Лаура сердито сверкнула глазами. В ответе матери была логика, но отсутствовала самокритика. А если она недооценивает свое состояние?
Добравшись на работу, Марина начала подниматься на третий этаж и задыхаться от невозможности сделать вдох.
– Станиславовна, ты чего? – задержался возле неё Вадик, мчавшийся к своей группе студентов.
– Слушай, не могу дышать! – призналась Марина, хватаясь за грудь.
– Бронхоспазм?
– Похоже, я же астматик бывший.
– Бывших астматиков не бывает, ты же знаешь. Давай я тебя послушаю.
– Ок, сейчас дам задание студентам и спущусь.
Она выбрала тесты, рассчитанные на 45 минут работы, и вернулась в преподавательскую.
– Мне Вадик уже рассказала. Я тебя сама послушаю, – деловито заметила Рита, взяла стетоскоп и повела её в лаборантскую, подальше от посторонних глаз.
– А то шеф узнает…
Их шеф был хорошим человеком, но у него было два «пунктика»: он ужасно боялся старения и болезней. Это – при том, что заболевшие всегда надевали маску, если были вынуждены выйти на работу. Шеф сразу начинал паниковать и нагнетать обстановку.