А что если пойти по брёвнам?
Едва разглядывая эти, горящие желтым пламенем, куски дерева, я понимаю: продвижение будет малоприятным.
Я беру отца на руки и встаю на объятое пламенем бревно, отец касается моего плеча, и я смотрю в его заплаканные синие очи.
– Оставь меня здесь, сынок, а сам беги, – говорит отец побитым от горя голосом.
– Нет, батюшка. Рано тебе на тот свет отправляться. Держись, если ты упадёшь, то упаду и я.
Отец хватает меня крепче, и я встаю на первое бревно. Меня обдаёт тепло перерастающее в жар. Наши одежды начинают загораться, жар постепенно распространяется по телу, вызывая боль, из-за которой я злобно рычу, но мой отец несмотря, ни на что не произносит, ни звука. Когда я оказываюсь в паре шагов от выхода, моя нога проваливается в бревно и застревает. Отец падает на пол, ещё объятый пламенем, а моя нога, судя по всему, начинает жариться, словно мясо на огне. От этой нестерпимой боли я кричу, как не кричал никогда прежде, словно зверь, угодивший в капкан. И словно дикий зверь я выдёргиваю ногу в надежде вырваться и вырываюсь, вместе с ногой, наружу вырываются языка огня и кусочки красных углей.
От подобной боли моё сердце начинает биться с невероятной скоростью, разгоняя кровь в теле и давая мне приток силы.
Я беру своего отца всего объятого пламенем и стрелой выбегаю из горящей хижины. Как только мы оказываемся снаружи, я кладу его и сам ложусь катаясь, дабы сбить с себя пламя.
Мужики подбегают к нам и обливают ледяной водой.
Измучившись после увиденного и пережитого мною, я ложусь спиной на мягкую траву, приводя мысли в порядок, смотрю на луну и звёзды в ночном небе.
Вера сказала, что им нужна Надежда и наверняка нужна им живой. Ведунья поведала, что к началу второго месяца зимы я останусь последним из своего рода. Значит, пока это время не настало, она будет невредима. Вера также упомянула, что завтра их здесь не будет. Забавно, раньше я бы просил богов, чтобы завтра наступило поскорее, сейчас я хочу замедлить время, дабы успеть поймать негодяев, похитивших мою сестру.
Прямо надомной появляется запыхавшийся Добромысл. Он садится на колени и говорит:
– Мы думали ты погиб.
– Вы были не далеки от правды. Вы здесь ничего не видели? Кроме пожара конечно.
– Видели… как от вашего дома, в сторону леса, тянутся кровавые следы.