На следующий день в супермаркете…
– Бекстедж, фу, перестань… это не наша корзина, – Сахариса пыталась одернуть расшалившегося питомца.
Но пес, схватив палку колбасы и отбежав, демонстративно начал есть ее на глазах у изумленной хозяйки.
– У песика хороший вкус, – раздался над плечом приятный мужской голос.
Сахариса обернулась и увидела мужчину, наблюдавшего за происходящим парой серых глаз, прищуренных в улыбке. Сахариса с интересом осмотрела незнакомца, а он, в свою очередь, не сводил глаз с нее. Высокий, темноволосый, смуглый мужчина татарской внешности с веселыми лучиками-морщинками возле глаз и невероятно обаятельной ямочкой на щеке во время улыбки. «Ты очень красивый», – подумала она, но вслух сказала:
– Извините, я заплачу.
– Не стоит, пусть это будет благодарность псу за прекрасную возможность познакомиться, – в его глазах сверкали огоньки интереса.
– Фуэголеон, – он протянул руку для рукопожатия.
– Сахариса, а эта наглая пушистая морда – Бекстедж, – она протянула руку в ответ и отметила про себя, что ей нравится тепло его руки.
– Если вы закончили с покупками, позвольте вас проводить? – Фуэголеону очень не хотелось выпускать руку этой рыжеволосой красотки с таким необычным именем.
Она повернулась к Бекстеджу, наблюдавшему за всем из-под прилавка с самым невинным выражением морды.
– Иди сюда, проказник. Спасибо, не откажусь от приятной компании, – снова повернувшись к Фуэголеону, ответила Сахариса.
Они шли почти целый квартал, разговаривая и впитывая каждое слова друг друга, словно были знакомы долгие годы. А рядом носился довольный Бекстедж, гоняясь за маленькими птичками и распугивая прохожих своим огромным для пятимесячного щенка ростом.
Фуэголеон проводил Сахарису до дома и направился к себе, находясь под впечатлением от своей новой знакомой. Она невероятно-потрясающая, все его нутро тянулось к ней. Он обязательно завоюет сердце этой удивительной красотки.
Сахариса смотрела вслед удаляющемуся Фуэголеону. Улыбка не сходила с ее лица, а в груди появилось приятное чувство.
– Что это на тебя нашло? – спросила она у своего питомца, вспоминая события этого вечера. – С чего вдруг ты захотел впустить этого красавчика в нашу жизнь?
Бекстедж посмотрел на хозяйку и, если бы умел говорить, сказал бы следующее: «Ты самка человека, находящаяся в репродуктивном возрасте, он – самец. Судя по запаху ты ему понравилась, и он тебе тоже. Из вас получится отличная пара. К тому же у него добрые глаза и приятные на ощупь руки. Что не так?» Но говорить Бекстедж, конечно, не мог, поэтому лишь вопросительно гавкнул. Сахариса обняла пса, улегшегося на диван, и прошептала: