Господь, всё-таки, счёл возможным сопроводить свой текст демонстрацией служебного положения в форме надменности и категоричности. Так сказать – для лучшего усвоения материала.
– Грядущие лавры – по заслугам Ваши, уважаемый ОУО!
– Ещё раз тронут, но разве преуспеяние в таком деле зависит от меня?
– Считаю, что так!
– ???
У меня уже не хватало слов. Нет, если бы на месте Господа находился какой-нибудь Варахиил, у меня нашлись бы слова – и количеством много больше одного.
– Придётся Вам постараться, ОУО. И не единожды, но дважды.
– ???
Я вновь остался без текста – но на этот раз его и не требовалось: мои глаза сказали всё и без слов. Если бы я был артистом, то за один такой взгляд мне полагался бы «Оскар» – при полном отсутствии конкурентов за их смертью от зависти.
– Охотно поясню, – деликатно усмехнулся Всевышний. – Первый раз Вам надо постараться для того, чтобы Сатана принял Меня… То есть, не принял – а встретился… А второй раз – для того чтобы принял Вас…
Мой рот начал открываться – но не успел.
– …уже – на постоянной основе.
– …
Теперь мне не потребовались ни языка, ни глаза: я всё понял. Я понял, что контакт не планируется однократным, и моя миссия исполнением функции «сводни» не ограничится. С учётом нашего с Сатаной «дружеского» расставания, оптимизма во мне не наскребалось даже на то, чтобы занавеситься от пронзительного взгляда Господа хотя бы жалкой улыбкой.
– Ничего, ничего, – ободряюще похлопал меня по плечу Всевышний. – Несмотря на эпизодические сомнения, Я верю в Вас – а это главное. Если бы это было не так, моя Канцелярия уже давно бы оформляла Ваше эмиграционное дело для депортации на Землю. А так у Вас остаётся шанс утереть нос всем, не исключая и Меня. Отсюда – вывод: за работу, товарищ! Завтра, в это же время…
Господь покосился на напольные часы.
– … Я жду Вас с информацией о проделанной работе. Надеюсь, Вам будет, о чём информировать Меня.
Доброе пожелание прозвучало не совсем по-доброму. Да и многозначительность, которой Господь сопроводил пожелание, не сулила мне ничего хорошего. К несчастью, я не имел оснований разделить надежды Всевышнего. Но не разделить их я имел ещё меньше оснований, и без того отсутствующих. Поэтому я счёл за благо остаться не только без текста, но и без мимики. Не по-строевому уронив голову, и даже не щёлкнув каблуками, я молча растворился в воздухе…