Лесная тропа спустилась под горку и уткнулась в старую бревенчатую русскую баню. Справа от низкой входной двери стояла узкая скамья. Слева лежали крупно нарубленные дрова, сложенные поленницей под самую крышу. Вдоль поленницы, огибая баню, дощатые мостки вели к небольшому лесному пруду. По берегу пруда шумел сухой камыш, между его коричнево-желтых стволиков запутались листья прошлогодних кувшинок, они колыхались на поверхности холодной воды черным склизким пластом. Густой дым выползал из трубы, стекал по крыше и оставался висеть белой пеленой над поверхностью пруда.
Прунус постучал в запотевшее низкое окно. Банная дверь распахнулась и в белых клубах пара появился худосочный сморщенный старичок ростом меньше метра. Его тело было сплошь покрыто не то зеленовато-бурыми комками волос, не то листьями, облетевшими со старых банных веников. Руки были непропорционально длинные и висели ниже колен, невозможно было разглядеть лицо между длинными и мокрыми лохмами. Старичок огляделся вокруг быстро вращающимися светящимися глазами, хрипло хихикнул. Он разбежался и прыгнул в тёмную воду лесного пруда проломив тонкую ледяную корку.
– Не боись! – повернувшись к застывшим в недоумении девушкам сказал домовик, – это банник – банный дух. Существо не самое приятное, но безобидное. Баню топит, воду носит, дрова готовит. Во! Гляди как резвится! – Прунус тыкнул пальцем в лесной пруд. Вода нём бурлила, завивалась мелкими водоворотами. – Ну, заходите! – Девушки мялись у двери. – Да не вернётся он. Так и будет в пруду сидеть, как пиявка, пока вы не уйдёте. Нелюдимый он, но не злобный. Иногда пошутит бывает. В окно постучит, в трубу завоет или дверь распахнёт. Вот и все вредности, и шалости.
Домовик открыл массивную низкую дверь и жестом поторопил девушек войти. Из жарко натопленной бани снова вырвались клубы мягкого горячего пара. За дверью оказался узкий светлый предбанник, завешенный чистыми белоснежными полотенцами. Из предбанника ещё одна крепкая дверь вела в помывочную, а из неё в парную. Вдоль стены проступали очертания светлых скамеек с расставленными на них дубовыми ушатами. На полках сияли стеклянные бутыльки, наполненные разноцветной жидкостью. Пушистые берёзовые и дубовые веники размокали в кедровых запарниках. На бревенчатых стенах россыпью мелких блёсток проступали ароматные капли смолы. Сквозь маленькие запотевшие окна просачивались красноватые лучи заходящего солнца…