– Не стоит внимания, это мелочь…
Ага! Да он еле в седле сидит!
Ноги сами несут меня вниз. Толпа расступается, и я подхожу к нему вплотную.
– Руку убери…
– Чего тебе? – удивляется Седер.
– Руку, говорю, убери!
Не дожидаясь ответа, приподнимаю полу плаща, который он прижимает левой рукой к боку.
Опа… а весь бок-то у него в крови! И это – уж никак не удар нагайкой, края одежды ровно разрезаны.
Протягиваю левую ладонь, касаюсь ею бока – парень дергается в сторону.
Разворачиваюсь, и, поднявшись наверх, демонстрирую окровавленную руку сержанту.
– Так… – сжимает губы наместник. – А ведь оружие использовать запрещено… Нельзя даже иметь его с собой на поле состязаний.
Среди князей проносится говорок, многие покачивают головами – осуждают.
– Пусть выйдет вперед имеющий кинжал! – встает с места один из князей. – Пусть покажет свое лицо!
Тишина…
Соревновавшиеся всадники возбужденно переглядываются. Но вперед никто не выходит.
Лексли задумчиво барабанит пальцами по подлокотнику кресла. Правила соревнований нарушены и формально он может отменить их результат. В какой-то момент его взгляд встречается с моим – он словно бы спрашивает меня – ну, что?
Перед сержантом стоит блюдо, покрытое красным платком – на нем лежат какие-то фрукты.
Секунда – и этот платок в моей руке.
Снова скрипят под ногами ступени.
– На, перевяжи свою рану! – протягиваю я платок Седеру. – Истечешь кровью… зачем? Ты и так сделал все, что мог, незачем демонстрировать свою храбрость дальше…
Он усмехается и забирает платок, неуклюже прикладывая его к ране.
– Обожди…
Все-таки, моя мать – целительница! И не из последних! Так что раны перевязывать – меня учить не нужно. Мои руки делают все это быстрее и лучше – чего уж там…
– Так-то лучше!
Горец благодарно кивает, и я возвращаюсь назад.
А наверху уже закончилось импровизированное совещание. Лексли с интересом наблюдает за мной.
– Перевязал?
– Он чуть кровью не истек. Хороший воин будет, зачем из гордости показывать глупую удаль?
– Хм! – хмыкает Кот. Поворачивается к князьям. – Сколько здесь человек, имеющих красную ленту?
– Сто! – отвечает старейший князь.
– Разве? А вон тот? – и сержант указывает на Седера. На его боку виднеется лоскут красного цвета. Издали он вполне похож на край ленты.
– Он не сорвал ее с шеста! – упорствует князь.
– Кто-то может сказать, что он получил ее бесчестным образом?