– Смотри! – трогаю я за локоть Алена. – Вон та группа в темно-красных плащах!
– Что там?
А посмотреть есть на что.
Доскакав до горловины прохода, темно-красные всадники не ринулись в него, напротив, они развернулись цепью поперек, не пропуская никого дальше. Нещадно избиваемые нагайками, они, тем не менее, держат оборону. Впрочем… нет, кое-кого они все-таки пропускают! Таких же, как и они сами, и еще некоторых – с белыми повязками на голове.
– Надо сказать командиру! – говорит мне Ален.
– Мне?
– Ты увидел – тебе и докладывать!
Вопросительный взгляд в сторону десятника. Тот, услышав наш разговор, наклоняет голову – иди!
Отсалютовав ему, взбегаю по ступеням и коротко сообщаю сержанту обо всем.
Он, приглядевшись повнимательнее, усмехается и делает мне знак остаться.
Толчея тем временем заканчивается, на шесте уже не осталось красных лент.
Все их обладатели выстраиваются перед помостом.
Прочие столпились за их спинами, разгоряченные и возбужденные, они еле удерживают своих коней.
Приглядываюсь – так и есть!
Более десятка темно-красных плащей, почти десяток белоповязочников… все они тут.
– Хитрецы! – усмехается Лексли. – Обеспечили прорыв своим товарищам…
В принципе, правила состязаний такого впрямую не запрещают – вообще никак подобных действий не оговаривают. Тут каждый за себя.
– Кто старший? – интересуется Кот. – Среди этих – в темно-красных плащах?
Секундное замешательство, и из толпы проигравших вперед выталкивают худощавого парня на соловой лошади. Красной ленты у него, разумеется, нет.
– Как твое имя? – спрашивает наместник.
– Седер!
– Почему у тебя нет ленты?
Парень пожимает плечами. Поперек лица у него вспух след удара нагайки, один глаз заплыл от синяка.
– Плохо видел, вот и не успел сорвать. А дальше… меня оттеснили, и срывать стало уже нечего.
– То есть – ты не попал в число выигравших?
– Не попал, – кивает парень.
– Это ты придумал такой вот прием?
– Я.
– Они уедут – ты останешься. Что станешь делать в следующем году? Попробуешь снова? Так, как вышло сегодня, уже не пройдет, этот прием все видели и сделают из этого соответствующие выводы.
– Еще что-нибудь придумаю… – пожимает плечами худощавый.
А говорить ему трудно! Он еще и на бок скривился как-то… видать, туда тоже прилетело основательно.
Тихо шепчу об этот Коту.
– Тебе ведь не только по лицу досталось? – интересуется он у горца.