Немного помедлив, Петя повернулся и
тоже сел. Я постарался разглядеть его заплаканное лицо, но темнота
надёжно его спрятала.
– Да не сможешь ты мне помочь, –
сказал он. – Не знаю. Блин, неловкий момент какой-то. Не думай, что
я вечно так рыдаю… просто… Слушай, ты же не помнишь о Винсенте
Марсе?
– Нет.
– Тридцать шесть лет назад в Галлии
поднялся мятеж. Его быстро подавили, обошлись малой кровью. Многих
пленили и, соответственно, отправили в амфитеатры. Так Винсент,
получивший прозвище Марс, оказался в амфитеатре Флавия. Он был
настоящим героем арены, вся республика знала о нём. Люди приезжали
посмотреть на его бои, он делал огромную кассу амфитеатру и
организаторам. Со временем ему стали устраивать пресс-конференции
всякие. Говорят, он даже с фанатками спать умудрялся. Такой вот
герой арены был, пока его не убили.
– Так, и он как-то связан с
тобой?
– Подобная практика закрепилась. Я
один из лучших воинов, Свят. Не как Винсент, но всё же. Мне тоже
иногда пресс-конференции устраивают. Встретиться со мной – вопрос
не такой уж и большой суммы денег. И за девять лет ни на
пресс-конференциях, ни среди зрителей я ни разу не видел свою
семью.
Петя опёр голову о руку и отвернулся
в сторону. Мне показалось, что он снова плачет, но старается это
скрыть.
– Ох… У тебя есть семья?
– Жена Анька. Красивая, – голос
гладиатора снова задрожал. – Дочка… ей было два года, когда… Перун
милостивый, ей уже должно быть одиннадцать.
Петя расплакался с новой силой, а я
растерялся.
– Вчера вы говорили о родных, –
надрывно продолжил он сквозь слёзы. – Я снова начал думать обо всём
этом, хотя казалось, что уже смирился. Их, наверно, нет в живых… не
могли же они предать меня. Понимаешь… смерть в амфитеатре – это не
способ казни. Это избавление. А наказание у нас другого толка. Это
моральное уничтожение.
Я не нашёл, что ответить.
– Петь, я… даже не знаю…
– Говорю же, ты не поможешь. Не
забивай голову. Тебе о себе надо позаботиться. Прости, что сказал
тебе это всё, просто… просто наболело.
– Всё хорошо, Петь, я же сам
спросил.
– Спасибо, что выслушал, – сказал
суровый солдат с поломанной судьбой. – Я много лет не плакал.
Знаешь, это может прозвучать цинично… ты не пойми меня неправильно,
ладно? Я в чём-то даже рад, что ты здесь появился. Все эти
разговоры… помощь тебе… Я снова чувствую себя живым. Снова слышу
родной язык. Благодаря тебе я вспомнил, кто я. За эти годы я совсем
зачерствел.