Прозвучал ещё ряд поздравлений. По
такому делу зарезали и съели кусок твёрдой колбасы, который
откопали мои друзья. Они выпили по чуть-чуть, пару ложек живчика
плеснули и мне прямо в пасть.
Полдня ушло на осторожное перемещение
и выход к дороге. Ещё час просидели в заброшенной остановке,
сложенной из кирпича и накрытой железобетонными плитами. Парни
внимательно следили за окрестностями, а я ничего не делал и, как
кот, жмурился на солнце. Внимательный собачий слух уловил далёкий
шум моторов, и почти одновременно мои спутники начали спокойно
собираться. Очевидно, им как-то сообщили о своём приближении, и это
были свои.
Подъехали два видавших виды БТР и
несколько новеньких «Уралов», обшитых металлом. С кузова и брони
спрыгнули разной степени вооружённости люди, и тут же попали на
историю, как Блохастый сверхсекретные патроны на нюх берёт, как
мужики броневик сожгли, а остальная бесчисленная бронетехника
противника в панике разбежалась. Количество трупов в рассказе смело
можно было делить на пять, и я думал, что к концу поездки
коэффициент подрастёт. Рассказывали и о странной больнице, где в
шкафах с таблетками пистолеты хранят, и о том, что столько всего
там было, что приходилось бросать и выбирать самое ценное.
Рассказали и о служебных животных, привязанных к койкам, и о
санитарах-вивисекторах.
Тут прекрасно все владели оружием и
отлично были в курсе различия бронебойных и даже дозвуковых
патронов. Почему обычная маркировка у них была неизвестна — для
меня осталось загадкой. Мы свои 7н6 давным-давно на мобрезерв
отправили, или в Африку на поддержание демократии. У нас даже
срочники-тыловики такими на учебных стрельбах не пользовались.
Какое-то дикое тут отставание. Да тот же БТР — где они его взяли?
Музей ограбили?
Пока ехали, я удобно лежал в кузове
грузовика, подложив лапы под морду. Корж с Бубликом ещё раз
повторили все чудесные истории. Вдруг кто-то забыл или что-то
пропустил? Каждый, кто был в кузове, своим долгом считал меня или
потрепать за ухом, или почесать загривок, или погладить. Главное
качество домашнего животного — терпение.
Машина остановилась, и меня Бублик
почесал по холке берцем:
— Давай, Блохастый, на выход.
Я без энтузиазма поднялся и вылез из
кузова через открытый задний борт. Нас привезли в небольшой
посёлок, организованный как военный лагерь на осадном положении,
весело разукрашенный в стиле хиппи, но который явно строили
педантичные немецкие военнопленные. Чистенькие аккуратные домики в
стиле баварского городка, пышные клумбы с цветами и дорожки,
мощёные плиткой. Аккуратно покрашенные заборчики по пояс человеку
высотой радовали самыми яркими краскам. Деревья были большими, но
кроны сформировались высоко, и бросалось в глаза почти полное
отсутствие сараев. Все улицы просматривались во все стороны. Стены,
кирпичные или железобетонные, имели толщину в метр. Окна украшали
толстенные массивные решётки и стальные ставни.