Но сейчас Дарему было восемьдесят. Он был пожилым человеком и вот уже больше полугода стремительно угасал. Джерард не видел отца все это время и потому не мог знать, как сильно тот сдал.
– Да, он совсем плох, – сказал Эдвард, отвечая на вопрос брата. – Я удивлюсь, если он переживет эту ночь.
Когда несколько минут спустя младший брат осторожно вошел в комнату умирающего, Эдвард уже вернулся туда и стоял у окна. Дарем велел ему ждать там, чтобы немедленно объявить о появлении Чарли. Интересно, думал Эдвард, что хотел он сообщить Чарли такого важного? Видит Бог, Чарли вот уже лет десять, а то и больше, нет никакого дела до отца и того, что он имеет ему сказать, и, по всей очевидности, ему и сейчас все равно. Но какие бы слова ни приберег Дарем для своего наследника, он явно придавал им какую-то особую важность, раз так настаивал на том, чтобы быть услышанным.
Скрипнула дверь, и герцог снова резко поднялся и воскликнул:
– Чарлз?
– Нет, отец, это я, Джерард. – В голосе Джерарда не было и намека на обиду. Он прошел к кровати и взял отца за руку. – Эдвард написал мне какую-то ерунду, будто ты заболел, – сказал он. – Вот я и приехал, чтобы вправить ему мозги.
– Но почему ты не привел Чарлза? – уже в агонии воскликнул герцог. – Ах, мальчики!.. Я должен сказать Чарлзу… попросить у него прощения.
Неожиданный поворот. Эдвард и Джерард переглянусь.
– Просить у него прощения, отец?
По впалой щеке герцога покатилась слеза, оставляя влажный след.
– Я всех вас должен молить о прощении. Я не знал… Если бы я только знал… Если бы я узнал вовремя… У тебя, Джерард, все будет хорошо, ты всегда умел выходить сухим из воды, и у Эдварда будет леди Луиза… Но Чарлз. Чарлз не будет знать, что делать…
– Что вы имеете в виду? – Эдвард отдал должное невозмутимому тону брата, хотя отчего-то волосы у него на затылке зашевелились.
– Эдвард… – Дарем протянул к нему дрожащую руку.
Эдвард подошел ближе, опустился на колени возле кровати и наклонился к отцу, чтобы лучше слышать слабеющий старческий голос.
– Я знаю, что ты меня простишь и разберешься, как поступить… Прости меня. Я должен был сказать раньше… До того как стало слишком поздно…
– Что рассказать, отец? Что слишком поздно? – Эдвард боролся с необъяснимым страхом.
У него за спиной Джерард свистящим шепотом попросил доктора выйти.