Ознакомившись с запиской, Раиса Максимовна приняла решение сразу же: Мише нужно безотлагательно встретиться с Ельциным. Встретиться – и объяснить ему, что эта демократическая затея – чистой воды авантюра. И не только потому, что «самостийным вождём» и «народным трибуном» Ельцин может быть лишь при ненавистном Горбачёве. Не менее важным обстоятельством было и то, что Горбачёв сам «балансировал на грани»: консервативный элемент в руководстве страны уже не считал нужным таить свои коварные планы. Поэтому Ельцину следовало не умышлять против Горбачёва, а действовать сообща. Против общего врага.
– Всё это ты ему и расскажешь, – совсем даже не попросила Раиса Максимовна. – Записку можешь показать – если он спросит, откуда тебе известно о планах демократов. Хотя, вряд ли он спросит: не такой, уж, он и дурак.
Раиса Максимовна ещё раз пробежала глазами записку – и задумалась.
– Ну, этой бумаге, я полагаю, можно доверять… А, вот – Крючкову?
Резко контрастируя с озабоченностью супруги, Михаил Сергеевич улыбнулся, как на плакате.
– Всё – под контролем, Раиса Максимовна. Можешь мне верить. Все члены руководства старательно информируют меня друг о друге – и Крючков не исключение. Причём, делают они это не из корыстных побуждений – а считая меня своим единомышленником и вождём.
– Ты говоришь об этом… как его… Чрезвычайном Комитете?
– О Государственном комитете по чрезвычайному положению. Сокращённо – ГКЧП. Создан ещё в марте. Всё моё окружение – его члены.
А возглавляет это дело Янаев.
– Правильно, что не ты, – одобрила Раиса Максимовна. – И что – ГКЧП?
Михаил Сергеевич ухмыльнулся.
– Они «душили» меня уже тогда. Ну – в марте.
– На предмет?
– Ну, чтобы я согласился на введение чрезвычайного положения. Но мне удалось вывернуться – и превратить это безотлагательное мероприятие в заготовку впрок. Тогда же, в марте, Совет Обороны – не я лично! – поручил Янаеву подготовить варианты и перечень мероприятий. Всё уже готово. Готовы и сами члены ГКЧП… Вернее: думают, что готовы.
Ухмылки на лице Горбачёва прибыло – как того «нашего полку».
– Ведь их готовность – производная от моей. Даже больше: прелюдия к моей готовности…
– А ты не переоцениваешь себя?
Только супруга могла «приложить» Генсека-президента так беспардонно и так эффективно, чтобы он «погас» в одно мгновение. Как следствие, ухмылкой на его лице уже и «не пахло».