За четверть часа до назначенного времени на их столике уже нет
никакой посуды, а от самой Альбины пахнет не вином, а мятными
конфетами, экстрактом лесных ягод и немножко корицей. Бог не
выдаст, свинья не съест.
Однако, слухи о прибытии пополнения, видимо, разошлись широко,
потому что ближе к событию народу в баре заметно прибавилось.
Трудно вспомнить, когда в последний раз здесь было столько
«отдыхающих» сразу. Компания Альвареса выросла с трех человек до
шести, но шума прибавилось за десятерых. Как двое из ларца,
непонятно откуда появились Стовер и Клатт. Даже не здороваясь, они
расположились у стойки и, тихо ухая, как уэллсовские марсиане,
что-то обсуждали, не глядя по сторонам. Даже Вэй Тьяо появился, и
не один, а в компании ярко-рыжей Риты Ярвич, которая, впрочем,
сразу же влилась в шумную компанию за дальним столом.
А Вэй, на удивление спокойно послав Альбине издали воздушный
поцелуй, присоединился к Стоверу и Клатту, причем так запросто, что
у Барсовой снова начались какие-то параноидальные сомнения.
Остается только ждать и сожалеть, что Саня Кроун, еще один хороший
друг, в этот час пропадает где-то в Южной Америке.
Неизвестно, есть ли у новенькой другие сопровождающие, помимо
Нартовой, но на всякий случай Альбина продумала несколько вариантов
развития беседы. К счастью, соображает она сейчас намного лучше,
чем пару часов назад. Немного еды, немного вина и немного Джины
Лаваль сильно поправили ей настроение. Или это просто кажется?
Неважно, главное свести экспромты к минимуму, а в присутствии
Нартовой вдвойне.
- Идут, - наконец, тихонько шепнула Джина, и обе подруги
поднялись из-за столика навстречу Варваре, которая, как всегда,
появилась первой. Остальные «отдыхающие» спешно вылезли из-за своих
столиков и тоже начали подтягиваться к месту действия.
Альбина не раз задавала себе вопрос, можно ли в принципе
подготовиться к появлению Нартовой? Знать, как начнется разговор,
как она будет выглядеть, как будет одета, в каком будет настроении,
о чем пойдет речь после? Скорее всего, это нереально. Нартова
старше и опытнее всех наблюдателей, хоть даже в Четверке никто не
знает, была ли она самой первой. Ее не боятся, но обожают, почти
поклоняются, потому что Нартова, по сути, живая легенда, богиня,
притом во всем. Все помнят, что она старше всех на Земле. Ни Клатт
со Стовером, ни сама Альбина о таком авторитете и мечтать не
могут.