***
Очередной мешок с добычей плюхнулся на земляной пол амбара рядом с тремя такими же. Деревянная постройка предназначалась для хранения садово-огородного инвентаря, корзин под яблоки и даже трактора с прицепом. Но теперь все эти мирные фермерские орудия труда пребывали во дворе под открытым небом. Освободившееся внутри амбара пространство заполнили плоды совсем иной жатвы – охотничьи трофеи. Тушки пойманных кротов болтались на крюках, подвешенных к канатам. Канатные струны, продетые в кольца, тянулись вдоль и поперёк потолка, образуя стальную решётку. Свободного места на ней уже практически не осталось.
При входе в амбар вдоль стены стоял деревянный верстак. Адонис переоборудовал его в анатомический стол, для чего по периметру столешницы продолбил желобок и срезал один угол так, чтоб обеспечить сток крови в подставленное снизу ведро. Скиннер и мусат торчали в щели тисков. Всюду, где только можно было подвесить, болтались спиральки липкой ленты для ловли мух, но и они не особо-то спасали от назойливых насекомых. Адонис включил одинокий светильник над верстаком, от чего тени кротовьих туш призрачно заплясали по стенам. Времени и сил для освежевания добычи, прибывающей день ото дня вот уже на протяжении двух последних недель, у фермера не оставалось. Он едва успевал развешивать её кроваво-меховой гирляндой.
– Адонис! – послышался женский голос за воротами амбара.
Фермер изнутри отворил калиту ворот. В неё вошла молодая женщина и затворила дверь за собой.
– Добрый вечер, милая, – поприветствовал гостью Адонис.
Муж и жена поцеловались в губы, после чего прибывшая спросила:
– Дорогой, чем ты здесь каждый вечер занимаешься допоздна?
Женщина направилась вглубь помещения, но фермер остановил её предостережением:
– Стой! Не ходи туда. С тушек ещё может капать кровь.
– Боже, что ты с ними делал? Пытал?! – спросила она, всё же подойдя к ближайшим из висящих тушек.
– Это, Афродита, следы капкана, – не уловив сарказма, пояснил муж.
– Несчастные зверушки… И что ты собираешься с ними делать?
– Вероятно, предложу банку в оплату по счетам и кредиту, – Адонис попробовал этой шуткой развеять атмосферу мортального ужаса, сконцентрированную в амбаре.
Шутка не сработала, если судить по непроизвольно возникшей дрожи в теле Афродиты. Она обняла саму себя за плечи и, растирая их ладонями, стала разглядывать верстак, нож и ведро, заполненное вязкой багровой жижей с залипшими на её поверхности мухами. С чувственного женского личика не сходила гримаса отвращения. Между тем Адонис залюбовался своей очаровательной женой и её нарядом. Афродита была заметно моложе мужа. Сейчас на ней был твидовый жакет в изумрудно-бордовую клетку. Он плотно облегал пышный бюст молодой женщины, фасоном акцентируя изящную талию. Вельветовая тёмно-зелёная юбка до колен подчёркивала крутую линию бёдер и ягодиц. Стройные ножки в чёрных чулках нервно отбивали дробь каблучками туфелек цвета винтажного вина. Афродита всегда одевалась стильно, даже когда выполняла работу по хозяйству фермы. Но её нынешний выходной наряд свидетельствовал либо о поездке в город, либо о посещении местного церковного прихода.