– Езжай уже. Езжай конечно, а то опоздаешь.
Посмотрев в лицо девушке, говорит ли она с обидой или без и не раскрыв в ее темно-зеленых с коричневыми крапинками глазах ни одной из тайн, лживо решил Корягин сам для себя, что обиды в них нет и медленно поднялся на ноги.
На широком плоском табло прошлась волна – менялись буквы в названиях направлений, где пунктом старта было неизменное «Москва», и цифры в колонках прибытия и отправления поездов.
– Пап,.. – Маша старалась не смотреть в глаза отцу. Тот замер на месте, удивленный что дочь сама обращается к нему и притом столь нежно – А это обязательно?..
– Что именно? – отозвался с готовностью Павел Алексеевич.
– А это обязательно,.. – Маша запнулась – вам с мамой разводиться?
Вот оно в чем дело. Корягин-старший обмяк, приблизился к дочери, взял ее лицо в свои крупные жилистые ладони и робко в начале, но потом уверенно привлек к себе. Посмотрел какое-то время в умные темные глаза – молодая копия матери – и поцеловал в лоб.
– Давай мы с мамой подумаем об этом.. А ты не засоряй себе голову – отец говорил тихо, вполголоса и Маша заметила как движется секундная стрелка на его роскошных золотых хронометрах – В сентябре у вас, мадемуазель, университет и сейчас ваши мозги, сносилованные книгами должны проветриться.
Игривый тон вызвал бледную улыбку на лице дочери. Она более не сопротивлялась и прильнула к отцу всем телом, ощущая аромат впитавшегося в ткань пиджака мужского парфюма.
– Я хочу, чтобы это было самое великолепное и незабываемое лето в твоей жизни – услышала она, отсчитывая про себя оставшиеся до расставания секунды. Или биение сердца?
– Пойду возьму нам кофе. – Корягин отец вмиг стал прежним, вернув и норовитый голос и львиную осанку на место. Это означало одно – конец сентиментам.
Маша отпустила обнявшие ее слух потоком музыки наушники и ощупью найдя пальцем в кармане переключатель диапазонов, выбрала, оставив себе без размышлений, одну радиоволну, где передавали Вивальди – «Грозу» из «Времен года». Потрясающая музыка! Маша увеличила громкость. Сошедшиеся со всех концов горизонта дождливые тучи над Москвой вторили музыке дармовым бутафорским приложением – не хватало лишь раската грома и сверкнувшей через все небо, озаряя лица людей, молнии.
Должно быть, подумала она, ди-джей очень славный парень, раз он так здорово без промаха угадал настроение ее и настроение всей сегодняшней погоды, города, земли и неба, выбрав для эфира Вивальди, а может быть все это потому, что сама музыка хороша.