…аяяй! венецьянская синяя,
упоительная лазурь!
ножку выставь, девка, красивую
поперед торнадовых бурь!
крутанись на носке заманчивей
титулованных балерин!
золотые груди горячие зазвенят, живой тамбурин!
лоб обымут перья крашеные, повторяя убор вождя,
в диких джунглях страсть бесстрашная,
под ребро навахой войдя!
ну, откинься, стань будто в раме,
гнись, ломись, перекувырнись!
школа самбы трясет веерами,
в серебре – раскосая рысь!
аяяй! вдоль по вымытой палубе,
вниз по трапу, вверх, аяяй!
озоруй обезьяньими пальцами,
когтем львиным до дна пронзай!
кровь польется по коже вареньем,
по принцессиной смуглоте,
всяк из нас – другому даренье:
что в объятье, что на кресте!
кровью дико лики распишем,
разрисуем щеки как дом,
затанцуем до звезд, до крыши,
капитанский мостик снесем!
а какую ты маску хочешь?..
а какую щедро дадут!
попугай ты, волк или кочет —
до захода, на пять минут!
до морского, в полнеба, заката —
на пол-моря красный ковер!
выбираю маску заклятую —
птица жарена, клюв остер!
да, ведь я у тебя жар-птица! А ты уж догадался сам!
в пляс пущусь! сон соленый снится,
пьяный мед, течет по усам!
я танцую! на палубе лица,
ноги, руки —
все вторят мне!
каблуков стучат вереницы —
кочергой в кочегарном огне!
в эти крепко сбитые доски,
шваброй тертые дожелта!
вот слоненок – девичьи коски!
поваренок – повадка кота!
неповадно нам, маскарадам,
сатурналиям пьяным нам,
плыть без страха да без огляда
в Дионисьев заморский храм!
где по стенам свисают гроздья,
в светляках – тореро жилет,
где ни розог и ни мороза,
лишь один поцеловник – свет!
вакханалья, резвая румба,
резко рубленая, как бамбук!
эта самба – трясется тумба —
и с монашки слетел клобук!
севильянский костер мулеты,
венецьянской бауты дрожь,
бразильянское я мачете —
прямо в сердце!
и не уйдешь!
на рассвете и на закате,
вдоль по жизни, вновь молодой,
по Тверской-Ямской позолоте,
по заплате там, под водой,
я заштопаю эту рану, простегаю эту дыру,
расстегай, кусай без обмана,
я же русская, я не дурю!
я танцую бешеней черных,
смоляных, загорелых вас!
ярой сельвы я непокорней
и блескучей креольских глаз!
ослепительно, ослепленно,
обреченно,
и к черту рок,
я на палубе крутосклонной