Кирилл стоял, из его глаз лились слёзы, и он не замечал их.
– Молоденький, какие они все молоденькие, – услышал Кирилл рядом с собой скорбный женский голос и вышел из оцепенения. – А ты поплачь, поплачь, касатик. Может быть, по нему и плакать некому, а так душе его легче будет… на чужбине-то.
Остаток дороги до Бреста Кирилл ехал в задумчивости. С ним разговаривали, что-то ему говорили, он отвечал, как на автомате и видел носилки, на которых, прикрытый белой простынёй лежал неизвестный ему герой.
Пройдут дни, за первым погибшим героем пойдёт череда других воинов, отдавших свою жизнь отчизне. Кирилл уже не будет оплакивать их, он будет просто скорбеть, ибо сольётся с войной, но того убитого солдата, первого увиденного в войне, увиденного на перроне станции Минск он запомнит на всю свою короткую жизнь.
Первый бой.
Прибыв в Брест, молодые прапорщики пожали друг другу руки и, согласно предписаниям, направились в свои воинские части. Сокуров Кирилл Мефодьевич, Кудрихин Тимофей Ильич, Пучков Яков Александрович, Баньков Максим Петрович и Лошнов Николай Иванович были направлены в 21-й пехотный Муромский полк, 6-й пехотной дивизии, 15-й армейского корпуса, 2-й армии. Остальные их товарищи были распределены по другим частям этой же армии.
По прибытии в Муромский полк, находящийся во втором эшелоне, прапорщики были распределены по батальонам, где им подчинили взвода. Начались военные будни. Но уже через три недели – в конце апреля 6-й пехотной дивизии было приказано выдвинуться на юго-западную окраину Плоцка и занять оборону на правом берегу Вислы.
По прибытии на место сосредоточения командиру разведывательного взвода прапорщику Банькову было приказано разведать позиции врага на занимаемом им левом берегу Вислы. В разведку был отправлен опытный разведчик Червяткин.
Переплыв в темноте на противоположный берег, разведчик наткнулся на труп русского солдата-знамёнщика. Тут же лежало знамя полка.
Отрезав знамя от древка, Червяткин обмотал им себя, сверху надел свою амуницию и отправился далее. Продвигаясь вперёд, был освещён прожектором со стороны немецких позиций и взят в плен. До утра русский разведчик был помещён в небольшом блиндаже под охраной одного часового. В середине ночи часовой уснул, этим воспользовался Червяткин и бежал.
Пробираясь между спавшими солдатами, увидел среди них знаменщика, около него лежало знамя. Перочинным ножом отрезал знамя от древка, выбрался из траншеи и тихо пополз к реке. Проползая мимо рощи, обнаружил артиллерийскую батарею противника, замаскированную в ней.