Было раннее утро, а я думал о том, что Призрак Отца имел в виду, когда сказал, что всё это не было несчастным случаем. Я хотел, чтобы он вернулся и всё объяснил, но его не было. Я выглянул в окно, смотревшее на Контейнеры для Стекла, но его там тоже не было. В общем, я просто сидел на кровати и разглядывал своих тропических рыбок в аквариуме.
Я думал, что это должно быть странно – жить в аквариуме, плавать и ждать, когда сверху упадёт корм. Я не мог себе представить, приятно или нет быть рыбкой в аквариуме и ничего не делать. «Это должно быть приятно, – думал я, – ведь рыбки не дерутся и ладят друг с другом». Неоны, Гуппи, Моллинезии и Скалярии – они никогда не кусали друг друга. Я всё смотрел и смотрел, и вдруг понял, что что-то было не так, была там какая-то странность. Я сосчитал Гуппи.
Я искал ещё один большой хвост, но его не было видно, поэтому я поднял крышку и почувствовал на лице тепло от воды. Я увидел всплывшую вверх брюшком гуппи, она была совершенно белая, так происходит, когда гуппи гибнут. Цвет уходит, и остаётся тело, только белое тело. Остальные рыбки продолжали плавать внизу, их не тревожило то, что однажды и они вот так же всплывут на поверхность кверху брюшком и с них полностью сойдет цвет, и я спросил себя: «Куда же девается цвет?» Я этого не знал.
Я достал сачок и выловил Гуппи, и когда сетка оказалась в воде, рыбы напугались и быстро расплылись в стороны, им приходилось разворачиваться, ведь маленький аквариум не река, как, например, Амазонка, откуда они родом. Я достал Гуппи и позволил воде капать с сачка, как будто это дождь, как будто это слёзы, и я сказал:
– Всё хорошо. Сачка больше нет.
Все оставшиеся рыбки успокоились, когда я убрал сачок, и всё стало как обычно.
Сачок я отнёс в туалет, вытряхнул гуппи в унитаз, дёрнул цепочку, и теперь рыбка освободилась из своего аквариума и плыла к реке, пусть и не к Амазонке. Я вернул сачок на место. Втянул носом сопли и проглотил их. Я слышал, как Мама ворочается в постели, а через минуту зазвонил телефон, и я побежал вниз по лестнице, чтобы ответить, пока Мама ещё спит.
Я поднял трубку и сказал:
– Алё.
Женщина на другом конце говорила:
– Алё? Алё? Это Филип?